— Должен определенный срок пройти, чтобы ту-ту на небеса… Ну, или в другое место, — поспешно поправился Поташников.
— А я как узнаю? Что пора? — обеспокоенно спросил Пельмень. — Я ведь в этом ни ухом, ни рылом…
— Не переживай, дядь Слав, узнаешь в свое время, — «успокоил» новоиспеченного покойника Леньчик. — Для этого к тебе Проводник и приставлен.
— Какой такой Проводник? — удивился Пельмень.
— Видишь дедка в соломенной шляпе? — Леньчик указал пальцем вглубь двора.
— Вижу, — кивнул Пельмень.
— Вот это и есть твой проводник, который и подскажет, и направит в нужный момент.
— А кто он? — почему-то шепотом спросил Пельмень.
— Ангел, — сообщил Поташников.
— Ангел? — не поверил Славка. — Это который с крыльями… Я их как-то по-другому представлял… А где крылья?
— Этот дедок не совсем обычный ангел, — пояснил Леньчик. — Он — Ангел Смерти, Костекрылый… А вот крыльев и я не видел.
— А если я свинчу по-бырому от этого небесного вертухая? Искать с собаками начнут?
— Искать, наверное, не будут, — ответил Леньчик. — Но я бы не советовал сбегать…
— Это почему? — подобрался уголовник.
— У неприкаянных духов, каким ты станешь, если сбежишь, поголовно буденовку срывает — станешь на живых бросаться, а потом и вовсе переродишься в какое-нибудь чудовище.
— Маракуешь, что лучше с небесным вертухаем по этапу? — задумался Первухин.
— Лучше, дядь Слав, поверь! — кивнул Леньчик. — Неужто настолько сильно при жизни грешил?
Да есть мальца, — нехотя признался Пульмень. — Воровал, выпивал, прелюбодействовал, но не убил никого — тьфу-тьфу-тфу, — через левое плечо сплюнул уголовник. — Как думаешь, там, — он ткнул пальцем себе под ноги, — можно на УДО рассчитывать, ну, или хотя бы на послабление режима?
— Не знаю, — покачал головой Леньчик, — сам только недавно во всю эту бодягу влез. Ты мне, дядь Слав, лучше про книжку поподробнее расскажи, — попросил Леньчик. — А я тебе за помощь свечку в церкви поставлю, и молитву какую-нибудь за упокой души закажу. Глядишь, и выйдет тебе какое-никакое послабление.
— Верняк! — обрадовался Пельмень. Только не забудь, земеля! Чего про книжку вызнать хочешь?
— Рассказывай все, что знаешь! — выпалил Леньчик.
— Я много-то и не знаю, — признался Пельмень, — так, рядом стоял. За это, похоже, и огреб по полной! Когда мы этот кирпич из мусарни умыкнули, ко мне поехали. Ключик-то у Хобота имелся…
— Погоди, а зачем вообще книга Хоботу понадобилась? — перебил Первухина Леньчик.
— Как там оно раньше было — за то не скажу, — ответил бывший уголовник. — Наши с Хоботом дорожки давненько разбежались. Болел он сильно, чахотка… Ну, туберкулез, по-научному. Со дня на день откинуться мог…
— Так он с помощью этой книги вылечиться хотел? — догадался Поташников.
— Верняк, земеля! Точней не скажешь!
— И как, вылечился? — вновь перебил рассказчика Леньчик.
— Вылечился, — угрюмо бросил Пельмень, — только за мой счет!
— Это как? — спросил Пухлик.
— А так: у меня на хате примерили мальчика, и книжку ту вскрыли, — продолжил рассказ Пельмень. Только книжка балдой оказалась, куклой — все странички пустые! Ни буковки, ни закорючки!
— В смысле, совсем ничего?
— Совсем, мы и так её крутили, и этак — пусто. Но на самом деле все в книжке было, только мы этого не знали. А потом и призрак отмороженного колдуна появился, вселился в Хобота и мне сердце вырвал, сука патлатая! После этого он моей кровью страницы помазал — и на пустых страницах буквы проступили, да рисунки всякие. После этого Хобот вроде как колдовать начал, только я тогда уже плохо шурупил… Ощущения, как после хорошего косяка: тело легкое-легкое, словно пушинка. А все что вокруг меня, словно и ненастоящее. Потом Хоботовские торпеды мою хату подожгли… Ну, а дальше ты и сам все знаешь…
— Спасибо, дядь Слав, — чистосердечно поблагодарил Пельменя Леньчик. — Значит, призрак колдуна в чужие тела вселяться может?
— Может, — ответил Славка, — только ему для этого разрешение нужно. Он сам так сказал — иначе никак.
— Ладно, бывай, дядь Слав! Пойду я — дел невпроворот. Ну и тебе удачи… Там…
— Свечку не забудь поставить! — напомнил на прощание Славка. — И заупокойную не зажми…
