— Не идея, а Идея! — сварливо поправила горбуна старуха. — Отворить врата адовы и впустить на землю обетованную семя диаволово, устанавливая на земле царствие его.
— Нехилый размах! — усмехнулся горбун.
— Да, не разменивалась Апраксия по мелочам, — согласилась баба Феня. — Используя огромное состоянии батюшки, он к тому времени и слова поперек доченьки не мог сказать, она развернула бешенную деятельность: её гонцы сновали по всему миру, шерстили антикварные лавки, трясли коллекционеров и археологов, и в конце концов нашли…
— Его, — Дмитрий Михайлович прикоснулся к фотографии фолианта, — «Гримуар Гримуаров»?
— Да, — кивнула старуха. — Она нашла «Истинную книгу Тьмы». «Девственно чистую», не замутненную банальным колдовством…
— Это как? — не понял горбун.
— По преданию, низринутый с небес и заключенный в преисподней Люцифер, спрятал на земле шесть «Ключей» от своей темницы — шесть «Гримуаров», надеясь, что когда-нибудь, кто-нибудь из его адептов сумеет вскрыть запоры и выпустить его из заключения. Но не тут-то было! Заполучив «Гримуар», владельцы сего фолианта не спешили выпускать Сатану в мир, они использовали силу заклятий колдовской книги в собственных целях! «Оскверненный» таким образом Ключ утрачивал основное предназначение — он больше не мог служить отмычкой к Адским вратам. На тот момент, насколько нам было известно, утрачено было два Ключа, послужившими прообразами всех известных «Гримуаров». Апраксия нашла третий! И, не размениваясь попусту, начала готовиться к обряду…
— Вы тоже… участвовали? — осторожно поинтересовался Дмитрий Михайлович.
— Это не обсуждалось! — ответила баба Феня. — В Ордене существовала жесткая иерархия. Апраксии, не без нашей с Возгарем помощи, удалось обуздать верхушку Ордена, а некоторых попросту уничтожить! Иначе нас «съели» бы наши собратья…
— Но у вас, по каким-то причинам, ничего не получилось? — подвел итог профессор.
— Не будь нас с Возгарем, у нее бы все получилось! — покусывая губы, произнесла Аграфена Тарасовна. — Но на её беду, самые близкие и доверенные соратники решили поступить по-своему…
Москва. 1896 г.
Погруженная во мрак комната освещалась лишь рдеющими в большом камине углями. Время от времени темноту разгоняли редкие языки пламени, блики которых отражались от двух сплетенных между собой тел мужчины и женщины, блестящих от пота. Любовники содрогнулись от одновременно настигшего их экстаза, издав полный наслаждения вопль. Неожиданно с ревом взметнулось затухающее в камине пламя, выплеснувшись из портала в комнату. Клубок тел распался надвое: вскочивший на ноги мужчина протянул к каминному порталу руку, загоняя разбушевавшуюся стихию обратно в топку. Поток огня съежился и, недовольно подрагивая, уполз, словно побитая собака в конуру. Мужчина довольно прищелкнул пальцами, вновь падая на смятые влажные простыни, рядом с молодой привлекательной девушкой.
— Это было божественно! — произнесла с хрипотцой, не успевшая перевести дух девушка. Она приткнулась головой к крепкому горячему плечу мужчины, забросив ногу ему на живот.
— Фенюшка, золотце, — произнес мужчина, сжимая девушку в объятьях, — это еще не предел! Только ты опять ослабила контроль, — мягко, словно неразумному ребенку, попенял он любовнице, — не нужно привлекать лишнего внимания к нашим отношениям… Да и к нашим возможностям, тоже…
— Ты опасаешься, что Апраксия узнает, на что мы действительно способны? — игриво спросила Аграфена. — Да она сейчас сама не своя — ничего вокруг не замечает! Подготовка к последней мессе съедает у нее все силы!
— Вот именно! — воскликнул мужчина. — Поверь мне, дитя, я прожил вдвое больше твоего, и знаю, о чем говорю! Растратив свои силы, она непременно вытянет все жилы и из нас с тобою, сокровище!
— Но её священная миссия…
— Священная миссия? — с негодованием воскликнул Возгарь. — Для кого она священна? Для тебя? Для меня? Что даст нам с тобой приход в мир Самого…
— Ну, я точно не знаю… — замялась Аграфена. — Мы станем подле Него и будем править Его именем…
— Слова, слова, слова! — скорчив унылую физиономию, произнес колдун. — Никто точно не знает, чего ожидать от существа, тысячелетиями сидевшего в Преисподней! Никто! С чего ты взяла, что он позволит нам встать подле него…
