— Мы тоже думали, как достать книгу, — признался Алик, — но кто-то нас опередил.
— Есть какие-нибудь мысли, кто бы это мог быть? — спросил настоятель.
— Мысли есть, — сказал Алик. — В тот день на колывановском кладбище были не только мы…
— Что? — не поверим своим ушам отец Никанор. — Не одни? Петраков ничего об этом не говорил!
— Потому что мы об этом ничего не рассказывали, — ответил Алик. — Тогда нас спугнули. Двое. На мотоцикле. Уголовники: Хобот и Пельмень. Пельмень — Славка Петрухин… Тоже из Нахаловки… Он тот, второй труп…
— Ему сердце вырвали! — дрожащим голосом добавил Кучерявый.
— Ох, ребятки-ребятки! — покачал головой настоятель. — Разбудили же вы Лихо! А если еще и книга пропала… Это плохо! Очень плохо! При помощи этой книги Зло может наделать таких бед — вовек не расхлебать!
— А почему вообще Филимонычв хранил её у себя? — спросил Алик. — Не надежнее было бы держать её в монастыре?
— Не все так просто, как кажется, ребята, — произнес отец Никанор. — Нельзя было хранить эту книгу в монастыре. Это долго объяснять, но примите как данность. Значит, вы думаете, что сейчас книга у некоего уголовника Хобота?
— Есть такое предположение, — подтвердил Алик. — Точно мы не знаем… Но кто еще кроме них?
— Хорошо, — кивнул настоятель. — Я наведу справки… А вам ребятки лучше бы переехать на время к нам в монастырь. Я не думаю, что эта тварь набрала такую силу, чтобы ступить на святую землю…
— Так он, что и сюда заявиться может? — ахнул Кучерявый.
— Некоторые, особо сильные, могут, — не стал скрывать монах. — Он пока слаб и лишен тела. Но едва получит желаемое… Так что лучше бы вам принять мое предложение, — непререкаемо заявил он. — Вместе мы справимся!
— Отец Никанор, спасибо вам огромное, — поблагодарил монаха Алик, — мы подумаем. Сейчас мы остаться не можем: сами понимаете семья, работа…
— Не раздумывайте долго, — недовольно произнес батюшка, — лучшего убежища вам не сыскать! А сейчас давайте займемся вашей безопасностью, — предложил он. — Кроме освященных крестиков в нашей обители найдется кое-что еще…
****
Проводив парней за пределы монастыря, настоятель вернулся в свой скромный кабинет. Подвинув поближе телефон, батюшка принялся крутить диск аппарата, набирая номер междугородней станции. После нескольких длинных гудков, ему ответил приятный женский голос:
— Междугородняя. Слушаю.
— Девушка, добрый вечер! — вежливо поздоровался отец Никанор. — разговор с Москвой на ближайшее время можно заказать?
— Можно, — ответила девушка. — Диктуйте номер.
Монах продиктовал давным-давно заученный наизусть номер московского абонента.
— Ожидайте, — произнесла операторша и отсоединилась.
Разговора с Москвой пришлось ждать больше часа. Наконец телефонный аппарат зазвонил, настоятель снял трубку и поднес её к уху.
— Москва на проводе. Говорите, — сообщил оператор.
В трубке раздалось какое-то шкворчание и невнятная речь.
— Ало! Ало! — произнес батюшка. — Вы меня слышите?
— Шестнадцатый отдел, лейтенант Сафронов на проводе, — услышал Настоятель, когда связь нормализовалась.
— Агент 1236-ть, — произнес в телефонную трубку настоятель. — Высший приоритет!
— Ждите! — коротко бросил офицер.
— Здравствуй, отец Никанор, — после минутного ожидания вновь «ожил» динамик телефонной трубки. Доносившийся из него мягкий, чуть дребезжащий голос поинтересовался:
— Что случилось?
— Благословите, батюшка Феофан! — ответил настоятель, узнав голос бессменного главы 16-го отдела КГБ.
— Я так понимаю, что плохи дела, раз уж ты заявил высший приоритет?
— Плохи, — не стал скрывать игумен. — На днях скончался Петраков…
— Царство ему небесное! — отозвался батюшка. — Сам отошел или помогли?
— Слава Господу сам отошел! — сказал игумен. — Видимо срок пришел…
— Хороший был человек, — вздохнул на том конце провода собеседник. — А ведь еще недавно был бравым офицером… Боевым товарищем… Не привыкну к этому никак, что лучшие уходят… Что с тайником? — вновь вернулся к насущным делам глава отдела.
— О смерти Петрушина я узнал только через несколько дней, — отрапортовал отец Никанор. — Тайник разрушен. Узник на свободе. Книга похищена. Есть жертвы.
