- Не дело это, юная мисс, всех женихов отваживать, - расстроенно проворчала Офелия.
- А превращать меня в переходящее знамя - дело? - наверное, в сотый раз возмутилась я.
- Нет, но… Вы же и сами знаете, что обмануть магический контракт невозможно, так или иначе, но вам придётся выйти замуж за следующего графа Аристес, - вздохнула горничная и принялась расшнуровывать моё “отпугивательное” платье.
А я промолчала.
Может, обмануть контракт и невозможно, но кто сказал, что я не буду пытаться? Ради собственного счастья и не так извернёшься.
***
Стоя под пологом невидимости, мужчина до боли сжимал кулаки и жадно наблюдал, как жутковатая гусеница превращалась в прекрасную бабочку. Из платья, к которому изнутри были пришиты несколько слоёв ткани, создававших фальшивый рельеф расплывшегося тела, выпорхнула хрупкая девчонка в кружевной нижней рубашке.
Тонкая, но ладная фигурка, идеально гладкая кожа, не тронутая загаром, точёные плечи и хрупкие запястья, белоснежные густые локоны, волной спускавшиеся практически до самой талии - в ней было прекрасно всё.
Значит, не зря интуиция не давала ему покоя. А девчонка-то хороша! Чуть не обвела его вокруг пальца. Вон, как хохочет над замечаниями служанки, маленькая ведьма. Ну, ничего, пусть радуется и думает, что ей удалось задуманное. Это куда лучше, чем если она будет строить новые планы по избавлению от навязанного замужества.
А он, пожалуй, поблагодарит короля за такой чудесный подарок.
За подарок, который теперь никуда и никогда от него не убежит.
Пять месяцев назад...
Говорят, перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. Сердце переполняется сожалениями о не сделанном и скорбью по родным. А потом ты видишь ангельский свет. Ну, или демонов, пришедших за твоей душой, хотя, зачем им такой сомнительный товар я никогда не понимала.
Когда я умерла, ничего такого не было.
Вот - я возвращаюсь с пробежки, под громкий бит в наушниках планируя, что приготовлю на ужин, а вот - меня уже нет.
Глупо, конечно. Я даже не поняла, что произошло. Меня сбила машина? На голову упал кирпич? Метнула нож в спину местная шпана? Впрочем, это стало неважно в тот же миг.
Вместе с дыханием оборвались и все связи, что удерживали меня в родном мире. Любовь, дружба, привязанность - ничего не осталось. Лишь бескрайняя усталость, приправленная лёгким любопытством: а дальше-то что?
А дальше ничего. Лишь гулкая пустота и безграничное одиночество. Вязкая темнота и… шёпот. Соблазняющий, убеждающий, навязчивый. От него не спрятаться, не скрыться, не избавиться никакими силами.
И вот ты уже сама не замечаешь, как на что-то соглашаешься, только бы вернуться в спасительную тишину, но… Возвращаешься совсем в иное место….
***
Я проснулась и несколько долгих минут лежала с закрытыми глазами, пытаясь вспомнить, что же мне только что грезилось. Мысль издевательски ускользала, поэтому, вздохнув, я потянулась и открыла глаза.
Странно.
Кровать не моя. Да и комната, собственно, тоже. Я даже представить боялась, где сейчас можно отыскать помещение с пятиметровыми потолками, украшенными лепниной, и огромную кровать с полупрозачным балдахином. Я что, уснула в музее? А зачем я сюда пришла, посреди ночи-то?
Мысли в голове ворочались слишком медленно, мешая анализировать ситуацию. Осторожно повернув голову, я замерла и зажмурилась. И не потому, что рядом спал обнажённый сексуальный красавчик - это я бы пережила. А вот то, что мои чудесные каштановые волосы вдруг стали белоснежными и отросли примерно так до полуметра, изрядно меня напугало. Так не бывает!
Подхватив одну из разметавшихся по подушке шёлковых прядей, дёрнула и зашипела от боли. Поднесла её к глазам и потрясённо застыла, заметив ещё одну странность. Руки тоже были не мои. У меня никогда не было таких тонких, длинных пальцев и узких ладоней!
Что здесь происходит?!
И тут в мою голову хлынул поток воспоминаний, словно кто-то убрал заслонку, удерживавшую их за пределами моего сознания. Мои и чужие, по отдельности и вперемешку… Моменты из детства и юности - хорошие и плохие, мечты и надежды, победы и разочарования.
