§ 1. Проблемы правопонимания в уголовно-правовой науке
Пробелы в праве в общей теории права в основном рассматриваются в юридико-техническом аспекте. Такая постановка сводит саму проблему пробелов в праве к вопросам техники выявления пробелов в законодательстве и способам их устранения путем установления, преодоления и восполнения. Нисколько не сомневаясь в практической значимости и ценности этого аспекта исследования пробелов в праве, нельзя, однако, не заметить, что в теоретическом плане анализ гносеологических и онтологических вопросов, во всяком случае, должен предварять решение прикладных задач. Это важно, поскольку в литературе неоднократно указывалось, что юридическая техника в строгом смысле не входит в предмет общей теории права[1]. Но суть вопроса, на наш взгляд, не в том, входит ли юридическая техника в общую теорию права или нет, а в том, что традиционно относимая к сфере юридической техники проблема пробелов в праве не может быть успешно решена без ее соотнесения с проблемой правопонимания. Поэтому ответ на вопрос о том, есть ли пробелы в праве вообще и в уголовном праве в частности, и определение его (пробела) понятия целиком зависит от определения права (уголовного права).
Длительное время отечественная уголовно-правовая доктрина придерживается традиционной и несколько односторонней точки зрения на проблему правопонимания. Большинство специалистов рассматривали и рассматривают уголовное право как систему уголовно-правовых норм. Подходы к определению этого понятия за последние десятилетия практически не изменились. Так, А.А. Пионтковский рассматривал уголовное право как «отрасль советского права, которая определяет, какие действия признаются Советским государством преступлениями и какие наказания могут быть применены за их совершение»[2]. По мнению М.Д. Шаргородского — уголовное право «есть система установленных и санкционированных социалистическим государством норм, которые определяют наиболее опасные для трудящихся и социалистического правопорядка деяния (преступления) и условия назначения и применения мер наказания за их совершение»[3].
Понятие уголовного права, следовательно, определялось через две основные его категории: «преступление» и «наказание». При этом обращалось внимание на то, что совокупность (система) норм уголовного права могла быть установлена лишь высшими органами государственной власти, выражала интересы народа (трудящихся), а преступлениями могли считаться только наиболее общественно опасные деяния.
Современные авторы также придерживаются аналогичных взглядов на понятие уголовного права. Одни из них считают, что «уголовное право — это совокупность юридических норм, установленных высшими органами государственной власти, определяющих преступность и наказуемость деяния, основания уголовной ответственности, виды наказаний и иных принудительных мер, общие начала и условия их назначения, а также освобождение от уголовной ответственности и наказания»[4]. Другие рассматривают его как «самостоятельную отрасль единой правовой системы, представляющую собой совокупность однородных норм высшего органа государственной власти, которые содержат описание признаков, позволяющих правоприменителю признавать деяние преступлением, и определяют основание и пределы уголовной ответственности, а равно условия освобождения от уголовной ответственности и наказания»[5]. Третьи полагают, что «уголовное право — отрасль правовой системы России, определяющая основания, принципы и условия уголовной ответственности, цели наказания, виды преступлений и наказания, назнчаемые за их совершение»
