Но нет — ничего такого Иванову слышать не доводилось. Нечисти вокруг полно, ведьмаков с ведьмами хватает, упырей всех мастей в избытке, бесы с демонами по земле относительно спокойно шляются — и все словно в параллельном мире существуют, хотя живут среди нас. Парадокс, да и только: они есть — и никто о них не знает. Так не бывает... два мира сразу. Почему? Ну с нечистью относительно понятно, хотя и к ней вопросы имеются, а вот люди — с ними сложно. Слишком жадны и властолюбивы, чтобы незаметно, по мышиному существовать. Нет, тут что-то не то...
Вспомнился рассказ Марека про геноцид алхимиков с колдунами в средние века. Всех толковых сожгли? Даже не смешно. Разборки, как помнилось, были больше политические, нацеленные на оборзевших не по масти всяких умников. Кого надо — наверняка оставили в живых и отмазали, кто-то сумел спрятаться и пересидеть смутное время, а кто-то нырнул в лоно церкви и благополучно продолжил заниматься своим делом под её покровительством. И они не оставили после себя учеников? Бред.
...В общем, при детальном рассмотрении вопроса складывалось впечатление, что-либо таких, как он, Серёга, действительно мало — во что верилось откровенно слабо; либо поголовье умеющих пользоваться Силой и любая самодеятельность в данном вопросе кем-то очень жёстко контролируется.
Скорее второе. Но кем и для чего?
А ведь вполне допустимо существование и третьего, и четвёртого вариантов развития ситуации с колдунами, возможно даже пятого и шестого -просто о них ему пока ничего не известно.
Поломав ещё немного голову и ни до чего не додумавшись, Иванов наконец-то выбрался на проспект и осмотрелся, выбирая, в какую сторону идти искать «плохие» места.
***
Всё оказалось проще некуда.
Всматриваясь в ауры прохожих и внимательно вслушиваясь во внутренние ощущения, Сергей довольно быстро и без проблем обнаружил искомое. Нет, никаких чёрных пятен или липкой, магической дымки, так любимых разномастными авторами, увидеть не удалось — обычный кусочек городского пейзажа.
Зато удалось почувствовать. В определённом месте широкого тротуара, ведущего в центр города вдоль проспекта, парню стало не по себе. Гнусно, неуютно, отчётливо отдавало какими-то тухлыми, оставляющими привкус гнили на языке, эманациями. Будто дохлую кошку в микроволновку сунули. Почти физически преодолевая внутренне отвращение, подошёл, присмотрелся.
Обычный асфальт, бордюр, урна, ступеньки, дверь какого-то магазина или офиса на первом этаже жилого дома, окурки на грязном снегу. Пейзаж настолько обыденный, невзрачный, что даже сомнения возникли — не ошибся ли?
Гниль никуда не уходила, но и не усиливалась. Получается — ощущения не врут, явно «плохое» место. Бывший инспектор ещё больше напрягся, пытаясь понять — есть опасность для него или нет? Пройти мимо или остаться?
Постоял с краю минут десять, ожидая сам не зная, чего и вслушиваясь в себя. Спроси сейчас у Серёги кто-нибудь, почему он торчит с глупым лицом почти посреди людского потока — Иванов бы и сам внятно не ответил.
Парень ждал, привыкал к новому чувству, осторожничал. Где-то в подсознании ему казалось, что в случае опасности должен заранее сработать какой-то внутренний звоночек, предупреждающий о неприятностях. Маячок этакий, или сирена. Откуда взялась такая уверенность — новоявленный исследователь Силы не знал, однако предпочёл со счетов её не сбрасывать и проверить при случае.
К огромному облегчению, никаких внутренних голосов или ревущих тревожных гудков Иванову так и не явилось, а чувство самосохранения вообще помалкивало, будто его и нет.
Значит, всё не так страшно.
Посчитав предварительную подготовку оконченной, Сергей решительно, сурово зашёл в обнаруженное «плохое» место. И ничего ровным счётом не произошло, просто немного изменились самоощущения — словно теперь ту же самую дохлятину нюхаешь стоя по щиколотки в канализационных стоках. Ещё более неприятно, но тоже вполне терпимо.
— Козлы вонючие! Уроды! Чтоб вам пусто было! — в сердцах заорал кто-то женским голосом совсем рядом с парнем.
Иванов автоматически посмотрел на источник шума. Это оказалась простоватого вида тётка в дешёвеньком пальто, боком выходящая из стеклянных, тяжёлых дверей на улицу и, судя по горящему от ненависти, немного безумному выражению лица — сейчас ненавидящая весь мир.
