А той зимой мы садились за общий стол и "оптики" Гадолина всегда давал дельный совет "металлургам" Тотлебена, а те помогали нам - "взрывникам".
А еще было - отчаяние, - от того что - "не успеваем". Хотелось биться головой о стену, когда чувствуешь, что Истина где-то рядом, а... Ну, - не выходит у нас!
И было еще - Предательство...
Я всегда знал, что "Дерпт с червоточиной". Не все, но некоторые изобретения попадали во Францию. (Именно потому в свое время выкраденная мной "бертолетова соль" производилась в России, а не у нас.)
Многие пытались "вычислить" негодяев, но...
Как ни странно, - "нашла" предателя Маргит.
Однажды, - в пятницу вечером мы пили пиво с ней в университетской столовой и наслаждались скушанной курочкой.
Кроме нас там сидело еще много пар, - сотрудникам дозволялось провести на территорию Университета супругу, или - невесту по пятницам и устроить им "частный ужин" "за счет заведения". Конечно, - столовая - не ресторан в Кельне с Гамбургом, но "для поднятия духа" и этого было достаточно.
Немецкая народная музыка, жаренные колбаски (иль, ежели по заказу мамина "курочка"), девушки, разносящие пиво, и в то же время - ласковый полумрак привлекали людей и давали хоть какую-то возможность расслабиться.
Маргит в тот день сидела, спиной прижавшись ко мне, а я капельку обнимал ее и тайком целовал, то - ушко, то - локоны на виске. Я целиком был занят суженой, а она смотрела на прочие пары за столиками.
Потом она вдруг спросила:
- "Скажи, а ты... кого-нибудь любил до меня?"
- "Ну... Да. Конечно. Я - влюбчивый. Только мне - не везло".
Маргит поуютнее устроилась предо мной, двинув ближе свой табурет, и просила:
- "Расскажи мне, пожалуйста!"
- "Первой у меня была - Матушка. Увы, она - мне никогда не отвечала взаимностью, да и не могла отвечать...
Второй - литовская девочка, - мать моей Катинки. Я ужасно любил ее, но потом... Однажды мне доказали, что она мне - не ровня. Ну, то есть - не доказали, а я сам долго боялся признать сам себе, что мне с нею - не о чем разговаривать.
Третьей была моя родная сестра. Ее я люблю по сей день. У нее, правда, есть один недостаток - она слишком хорошо понимает меня и мы от того раздражаемся. Никто не умеет так быстро вывести меня из себя, как... сия стерва. Я часто думал с нее пылинки сдувать, а потом - убить ее и все тут...
Четвертой... Во Франции я встретил женщину, с коей я мог бы наделать детей и - встретить старость... Мы даже - преодолели бы то, что наши семьи враждуют между собой. Но...
Она любила другого. Она по сей день его Любит... А я - чересчур Ревнив для нее".
Маргит долго думала над сей фразой, а потом с изумленьем спросила меня:
- "Неужто может быть человек, у коего ты не сумел бы отбить твою женщину?! Это не похоже на тебя - Бенкендорф!"
- "Понимаешь ли... Тот человек давно Умер.
Он - погиб, как Герой.
Я могу соблазнить женщину, положить ее со мною в постель, но в ее голове она будет спать не со мной, но - тем, кого нет среди нас. Иль, верней есть, но...
В нашем с нею союзе я не смог бы быть - третьим. Видишь ли... Она его Ждет.
Это нечто - Мистическое, - она видела его труп, она хоронила его и в то же время - она все равно его Ждет. Это - как половинки одного "Я", кто бы ни был другой, он все равно не заменит того - Первого!"
Маргит обернулась ко мне, посмотрела мне прямо в глаза и сказала тихо и веско:
- "Я Тебя буду Ждать. Я знаю, - Ты уйдешь на Войну и с тобой там может быть всякое. Так вот знай - Я Тебя буду Ждать.
И еще, - Я Хочу Родить от Тебя. Если Ты не Против - Наследника. Иль Наследницу.
Я не напрашиваюсь за тебя замуж, я просто Хочу, чтоб Дети Твои не были потом - кем-то обижены".
Я поцеловал тогда Маргит и обещал ей:
- "В день, когда тебе исполнится семнадцать лет и по законам Ганновера ты станешь взрослой, я попрошу у родителей твоих - Благословения. Кстати, когда у тебя День Рождения?"
Жена моя рассмеялась, стала похожа на "лисичку фон Шеллинг", и прохихикала:
- "Пусть это будет - сюрприз для тебя! А вообще-то - зимой!"
Мы еще раз обнялись и поцеловались.
Потом Маргит, зализывая прокушенную губу, вдруг сказала:
