Мег почти распрощалась с надеждой найти выход. Казалось, она часами блуждает в кромешной тьме, ощупью пробираясь вдоль стен, чувствуя, как под пальцами холодный камень сменяется то гипсовой штукатуркой, то гладкой поверхностью деревянной обшивки. Шум дождя, доносившийся снаружи, сводил ее с ума, потому что обещал долгожданную, но недостижимую свободу. Она поняла, что захлебывается плачем, и когда ее пальцы нащупали стекло, долгое время не могла в это поверить.
На секунду Мег прижалась лбом к стеклу, всматриваясь в дождливый сумрак. Ее лихорадило, боль в груди становилась нестерпимой, охвативший тело жар затруднял дыхание. Если она сейчас же не выберется под прохладные струи дождя, то непременно умрет.
Она попробовала разбить стекло, но слишком ослабела, и кулак просто отскочил от гладкой поверхности. А потом Мег увидела, что ей не нужно перелезать через подоконник, потому окно было французским, с вычурной бронзовой щеколдой. И что самое главное — эта щеколда была открыта!
Мег удалось сделать всего несколько шагов, потом ноги подвернулись и она упала на холодную плитку террасы. В непроглядной темноте ночи она жадно вдыхала запах дождя и весенних цветов. Потом заметила, что кто-то идет к ней со стороны сада, но ничуть не испугалась. Незнакомец не ехал на инвалидной коляске и его фигура не имела ничего общего с мощными формами Сальваторе. Это был пожилой худощавый человек, который спешил к ней на помощь, не обращая внимания на проливной дождь.
Он опустился возле нее на колени, и Мег увидела древнее морщинистое лицо и самые добрые в мире глаза. Она протянула руку и попыталась что-то сказать, но вместо слов из горла вырвался слабый хриплый звук, а рука натолкнулась на пустоту.
— Ничего не говори, — успокоил ее старик. — Я пойду приведу помощь.
— Не уходи, — сказала Мег, задыхаясь. — Не разрешай им меня найти.
— Они не причинят тебе вреда, обещаю. Я им не позволю.
Что может сделать слабый старик, чтобы помешать всем силам ада, устало подумала Мег. И все же она ему поверила. Она знала, что нужно подняться, но ноги перестали ее слушаться, поэтому она только кивнула и снова уронила голову на мокрую холодную плитку террасы.
— Этан, она пропала! — голос Сальваторе проник через легкую завесу дремоты. Он выпрямился и взглянул на экраны мониторов. Комната Мег была пуста, дверь широко открыта, ее туфли все еще валялись у кровати.
Он не выказал и тени удивления.
— Девчонка исчезла раньше, чем мы предполагали. Все ее недомогание было сплошным притворством. Она еще хуже, чем ее отец.
— Не думаю, — в голосе Сальваторе звучало сомнение.
— Ах так? А мне кажется, что ты очень доволен, как все обернулось. Тебе не нравилось, что я решил задержать ее в своем доме. И ты совершенно прав, она меня только отвлекала. Давай забудем об этом и сосредоточим все усилия на Рисе Кэри.
— Мне кажется, она не притворялась, Этан. И я сильно сомневаюсь, что ей удалось отсюда выбраться. На улице холодно, хлещет дождь, а она босиком и без верхней одежды. Не говоря о том, что она больная, я в этом уверен.
Этан уставился на него.
— Чего ты хочешь? Чтобы я попросил горожан о помощи?
Сальваторе презрительно фыркнул.
— Да какая от них польза? Я сам отправлюсь на поиски. И если ее найду, самолично отвезу в аэропорт и отправлю как можно дальше отсюда.
— Ничего подобного. Если она все еще здесь, здесь она и останется.
— Этан…
Он встал, в мягком сумраке комнаты можно было различить его высокую стройную фигуру.
— Я сам ее найду. А ты тем временем бери джип и езжай за доктором Бейли. Если он пьян, приведи его в чувство. Если он откажется ехать, пригрози оружием. И пускай он захватит с собой все необходимые лекарства.
— Ты знаешь, где она?
— Скажем так, я догадываюсь, где она может быть. Ведь я знаю этот дом даже лучше, чем ты. Поэтому у меня больше шансов ее найти. Вперед, Селли. Если она настолько больна, как тебе кажется, мы не должны терять ни минуты.
Он уже давно не видел, чтобы Селли двигался с такой скоростью. Секунду он просто стоял и размышлял, во что ввязался. Ему стоило лишь раз увидеть Мег Кэри на экранах своих мониторов, чтобы потерять всякий здравый смысл.
