Моя мать умела применять иллюзорные заклинания. Иногда, входя в ее комнату, я видел виноградные лозы на стенах и диковинные цветы на полу — все это росло в далеких южных краях Толвена.
То, что я видел сейчас, совсем не походило на иллюзию — кровь Орега уже капала на каменный пол.
— Орег, все это давным-давно прошло. Он никогда больше не сможет причинить тебе зло, — осторожно, пытаясь не напугать его, сказал я.
— Он был готов убить меня и убил бы, если бы принялся избивать меня сам, — продолжал Орег неестественно спокойным тоном.
Я шагнул вперед и повернулся к нему лицом, желая заставить посмотреть мне в глаза и забыть те жуткие события, которые долгие годы не давали ему покоя. Но увидев, что стало с его лицом, я словно потерял дар речи.
Оно было распухшим до неузнаваемости, а из щеки торчала обнаженная кость.
— Он не бил меня тогда. Попросил другого человека сделать это вместо него. Знаешь, почему? — спросил Орег.
— Нет, — прошептал я, с трудом ворочая языком. — Расскажи мне…
— Ему страшно не хотелось терять Хурог. Он прекрасно знал, что я мечтаю умереть. Убить меня мог лишь обладатель кольца, то есть только этот подонок. Поэтому моим избиением и занимался по его просьбе другой человек.
— Орег, — повторил я и осторожно дотронулся ладонью до его макушки — она была единственным местом, которое не коснулось воскресшее страдание.
— Вард?.. — послышался со стороны входа голос моего дяди. — С кем ты разговариваешь?
Он старался говорить спокойно, так же, как и я с Орегом. Орег был для него невидимым, поэтому мое поведение выглядело странным.
Как раз этого мне не хватало сейчас — именно в тот момент, когда я решил рассказать ему, что лишь притворяюсь ненормальным.
— Пытаюсь прочесть надпись на стене. Тостен учил меня когда-то древнешавигскому.
Я старался говорить как можно более невозмутимо и продолжал стоять вполоборота к Дараху.
— А!.. — Дядя с облегчением кивнул и пошел по направлению ко мне. Вслед за ним в проеме двери появились гости. — К нам приехали Гарранон и его брат.
Я оставил Орега, изо всех сил стараясь не обращать внимания на его рыдания, и быстро зашагал навстречу пришедшим.
— Гарранон!
Крепко схватив руку Гарранона, я принялся усиленно трясти ее, делая вид, что не замечаю его желания поскорее высвободиться, потом с силой хлопнул его по плечу. Он издал приглушенный вопль.
Дарах поспешно обнял меня за плечи и отстранил от смутившегося гостя.
— Лорд Гарранон и его брат Ландислоу ехали к нам целую неделю, — сообщил он мне.
Гарранон был человеком среднего роста с аристократичными чертами лица, тонкими губами и темными вьющимися волосами. Он выглядел значительно моложе своего возраста — этим-то, наверное, и привлекал короля.
Ландислоу очень походил на брата, но лицо его было более жестким. На физиономии Ландислоу тонкий нос Гарранона выглядел сильным и мужественным. Его губы были плотно сжаты.
Когда братья появлялись где-то вдвоем, людям сразу представлялись ученый и воин, олень и рвущийся в бой бык — по крайней мере придворные особы именно так их и называли.
Искусно заставив гостей почувствовать крайнюю неловкость от того, как я беспардонно на них пялюсь, я воскликнул:
— Находиться при дворе — невыносимая скука. Я на вашем месте тоже бы приехал сюда!
Ландислоу рассмеялся.
— Верно сказано. Неделя, проведенная в пути, показалась мне куда более интересной, чем пребывание при дворе.
Болтали, что Ландислоу отъявленный хвастун и льстец. Я ненавидел в людях эти качества.
Гарранон все еще потирал плечо, явно испытывая при этом немалое смущение. При дворе он привык соблюдать хорошие манеры, а этот его жест выглядел весьма неприглядно.
— Позвольте выразить вам наши искренние соболезнования, — сказал он наконец.
Я непонимающе приподнял бровь.
— По поводу кончины вашего отца, — пояснил Гарранон.
Я кивнул.
— А, вот вы о чем. Верно, мой отец умер. Несколько недель тому назад.
Отсутствие в моем голосе и выражении лица и намека на сыновнюю скорбь по родителю окончательно сбили Гарранона с толку. У него как будто отнялся язык.
Удивительно, но, несмотря на мои неприязненные чувства по отношению ко всем приближенным короля, мне нравился этот человек. Отчасти потому, что из-за его появления я был вынужден отложить на другое время разговор с Дарахом.
