— В таком случае, нечего отираться в приемной и строить глазки секретарше. Ступай — работай.
Реплику по поводу «глазок» можно было воспринять, как шутку, только почему-то не воспринималось. Не тот тон, не та атмосфера. Скорей — завуалированный нагоняй, который непременно будет иметь неприятное для меня продолжение. С другой стороны, не исключаю, что, таким образом, Игорь Владимирович набивал себе цену перед моим одноклассником. Смотри, мол, я здесь полновластный хозяин, что хочу то и делаю, плевать мне с высокой горки на твои проблемы и неурядицы. Да и кошелек твой не особо прельщает.
Последнее, конечно, блеф.
* * *
Часа два я просидел над раскрытой папкой, тщетно пытаясь вникнуть в суть собранных в ней документов. Историческая справка, над которой я прокорпел почти две недели и которую при нормальном раскладе мог закончить сегодня, ускользала из моего внимания. Я не только не понимал смысла написанного, даже не мог вспомнить, о чем там речь. Мысли мои были заняты иным. Я ждал, что вот-вот заглянет Влад и скажет, чем закончились нелегкие переговоры. Но так и не дождался. Мой одноклассник не соизволил зайти попрощаться. Соответственно и вывод напрашивался один. Без вариантов, как говорится.
Вместо Влада неожиданно заглянула Наталка. Неожиданно, потому что раньше, если меня требовал шеф, она использовала селектор. А наш робкий флирт ограничивался многозначительными взглядами в пределах приемной.
— Работаешь?
Она примостилась на стуле для посетителей. Изумление, наверное, слишком явно отразилось на моем лице.
— Я, почему зашла, Славик… — чувствовалось, что она тоже ощущает себя не совсем комфортно. — Этот твой друг, он какой-то не совсем нормальный. Игорь Владимирович после его визита сам не свой. Рвет и мечет. На меня наорал ни с того ни с сего. Где ты его только выкопал?
— Не я, он меня нашел.
— У него что, призвание такое: приносить людям неприятности? Шеф после общения с ним вообще в расстроенных чувствах умотал к своей ненаглядной зализывать раны. Не думаю, что он сегодня появится на работе.
— Влад что ему морду побил? — мне почему-то хотелось услышать утвердительный ответ. Хоть какое-то моральное удовольствие в постылой рутине, которую и жизнью можно назвать лишь с огромной натяжкой.
— До этого не дошло. Но словесно обложил по полной программе. Так что будь готов. Раздражение шефа, несомненно, выльется на твою бедную головушку. Должен же быть козел отпущения…
Я приуныл. Еще больше, нежели до этого, хотя еще несколько минут назад считал подобное невозможным. Нет предела беспределу, нет ничего такого плохого, что не могло быть стать еще хуже. Избитые заезженные цитаты каруселью вертелись в голове.
Наталка со свойственной женщинам прозорливостью угадала, о чем я думаю.
— Славик, ты, главное, не пори горячку. Шеф, конечно, будет наезжать, но со временем все утрясется.
Легко давать советы. Но, все равно, мне была приятна ее забота. Она говорила не дежурные слова, она искренне за меня переживала. Я чувствовал это.
— Спасибо, Солнышко, я постараюсь…
— Неубедительно. Что-то ты совсем раскис.
Еще бы не раскиснуть. Было все хорошо, все нормально и вдруг ни с того, ни с сего. И откуда Влад взялся на мою голову. Двадцать лет его не видел и еще бы сто прожил. А ведь чувствовал с самого утра, что плохой сегодня день, должно что-то случиться. И как не верить после всего в интуицию?
А, может, плюнуть на все, написать заявление?
Я мысленно подсчитал собственные финансовые резервы, и какое время смогу на них протянуть. Высшей математики не понадобилось, баланс на нуле не сходился, нырял в минусы. Заплатить за коммуналку, раздать долги…
Хотя, — стрельнуло в мозгу, — Влад ведь обещал заплатить за работу, притом, по его словам, неплохо. И какая ему разница, приеду я, как представитель фирмы или, как частное лицо, как бывший одноклассник? Но тут же иная мысль безжалостно похоронила радужную перспективу: хватит ли у меня наглости взять деньги просто так? Проклятая совестливость уже не раз подставляла ножку и, возможно, лишь благодаря ей я влачил столь жалкое существование.
