Она слегка приоткрыла глаза, неуверенно поддразнивая:
— Это твой номер. Попытка улизнуть никак не сработает.
— Я не пытался улизнуть. Я пытался встать, не разбудив тебя, — прошептал я. Моя голова так ужасно пульсировала, что всё звучало чрезмерно громко.
— У тебя болит голова, да? — осведомилась она, щурясь от утреннего солнца, проглядывающего сквозь шторы.
— Да, — проворчал я.
— Вот, возьми несколько, а я принесу тебе воды. — Она вручила мне пузырёк с таблетками от головной боли, что стоял на тумбочке, и бросилась к мини-бару, доставая оттуда бутылочку воды. На ней была одна из моих рубашек из чемодана, и её трусики показались, когда она бросилась мне за водой. Если бы я не боролся с тем, чтобы не умереть, взял бы её голой прямо сейчас.
— Так, я собираюсь спросить снова. Ты трахался с другой женщиной прошлой ночью? — сердито поинтересовалась она, протягивая мне бутылку.
— Нет, не трахался. Я начал пить в казино, потом спросил у шлюхи, где находится камеди-шоу, чтобы найти тебя, — признался я. — Но шоу закончилось, и тогда я вернулся в бар. Я был слишком пьян, даже чтобы подняться, поэтому бармен подал мне чашку кофе, и двадцать минуть спустя я ушёл, чтобы увидеть, как твоя мамаша ударила, блядь, тебя.
Я взял таблетки и воду, после чего взглянул на неё и поинтересовался:
— Твоя мать обычно тебя бьёт? — я убрал волосы с лица и наклонил её голову, рассматривая повреждение, но оно почти прошло.
— Эм... — она отказывалась смотреть мне в глаза.
Моими руками, обхватывающими это прекрасное лицо, я заставил её посмотреть на меня.
— Послушай меня, Ангел. Я не намерен терпеть ложь. Она тебя бьёт?
Она ответила:
— Прошло много времени с тех пор, как она шлёпала меня.
— Это произошло из-за меня, верно? — я ненавидел то, что был спусковым крючком.
— Нет, это потому, что я вела себя как сука.
— Без обид, но я ненавижу её и хочу убрать от Теда. Не позволю разрушить его жизнь, — заявил я.
— Я и не обижаюсь. Тоже её ненавижу. Теперь надолго, — произнесла она, а я опустошил оставшуюся в бутылке воду. — На самом-то деле я не жила с матерью на протяжении многих лет. Она не была создана для материнства. Я оказалась ошибкой, которой она думала удержать своего богатого любовника, но так вышло, что он уже был женат и не собирался бросать свою жену... Я не жила нормальной жизнью, пока мне не исполнилось десять.
— Что тогда случилось?
— Моя тётя не видела меня с рождения, потому что у неё и моей мамы были сильные разногласия. Она пыталась образумить мою мать, но это никогда не срабатывало. Внезапно она решила нанести неожиданный визит моей матери. Когда же она узнала, что раздевалка в стрип-клубе была моим первым домом, она позвонила в социальные службы и получила опеку надо мной. — Ангел умалчивает о жизни в стрип-клубе, но в моей голове это представляется так ярко. Она, подверженная всем этим мерзостям и грязному разврату в юном возрасте. Её тётя вовремя спохватилась. Если бы не она, Ангел, вполне возможно, пошла бы по стопам матери или того хуже.
— У твоей матери были проблемы?
— Не особо. Она была на испытательном сроке, и нас связывали лишь телефонные звонки, пока я жила в течение года со своей тётей. Они боялись, что она плохо повлияет на меня.
— И как она это восприняла?
— Неплохо. Она наслаждалась свободой без моего присутствия. Именно её покойный муж хотел со мной общаться. Я часто приезжала в гости к ним, когда мне было около шестнадцати, но Вегаса было слишком много, и она хотела, чтобы я всюду таскалась с её друзьями. Большинство из них были мужчинами, если ты понимаешь, что я имею в виду.
— Абсолютно. Не была она тебе никакой матерью.
— Ни капельки. Каждый раз, когда ей нужно было произвести впечатление, я приезжала в гости, а когда не была нужна, отправлялась домой, против чего я, на самом деле, не возражала. Мне нравилась моя жизнь в Чикаго. Мои тётя и дядя — потрясающие люди. К тому же я не хочу, чтобы она была с Тедом.
— Хорошо. Итак, мы на одной волне. Теперь мне нужно, чтобы ты порвала с той задницей.
— Не могу. — она вновь начала волноваться.
— Почему? Потому что он твоя продуктовая карточка? — спросил я сердито, вспоминая сообщение, адресованное ей Кэнди.
