Следующий день у Антона прошел очень напряженно. С утра прикатили заказчики, пребывавшие явно в дурном расположении духа, и довольно быстро и успешно испортили настроение не только Антону, но и всему его отделу. Такого количества обвинений в адрес его сотрудников в непрофессионализме, дурном вкусе, безответственности, нежелании понять потребности клиента Антон еще не выслушивал. Самое обидное, что львиная доля высказанного таки соответствовала действительности. После убытия заказчиков Антон собрал своих сотрудников и устроил головомойку с повышенными тонами, постукиванием по столу и прочими атрибутами негодования. Таким разъяренным подчиненные своего шефа видели впервые и были потрясены. Но взбучка возымела эффект, отдел безропотно набросился на устранение недостатков. Работа закипела…
После такого дня Антон, вернувшись домой, совершенно забыл об оставленном на его попечении животном. Наскоро поужинав, он включил компьютер и почти до полуночи прикидывал различные идеи, снисходительно подброшенные заказчиками.
Утром Антону позвонила Катя и покаянным тоном почти призналась в том, что была неправа, и их размолвка произошла только по ее вине. Антон так возликовал, что даже не удивился подобной самокритике, абсолютно не свойственной подруге, и тут же предложил поужинать в ресторане. Катя, ликующе взвизгнув, моментально согласилась.
Ужин прошел великолепно. Обрадованный примирению Антон полностью выпустил из виду свои обязательства по отношению к коту и уехал ночевать к Кате.
Вспомнил о животном Антон только на третий день, когда, отрывая свою квартиру, услышал за соседней дверью отчаянный кошачий ор. Бросив сумку в прихожей, он, даже не переодеваясь, схватил соседские ключи и бросился кормить нахлебника.
Кот, услышав скрежет ключей в замке, заревел басом. Антон прошел на кухню и, вспомнив наставления Галины Анатольевны, приступил к чистке морковины. Как и большинство мужчин, Антон чистил корнеплод, не церемонясь, срезая верхний слой целыми полосками, как картошку. Огненно-рыжий котяра, видимо, ожидавший получения хавчика сразу, не выдержал такого издевательства, вздыбил спину и, зарычав, начал хватать очистки еще до того, как они отделятся от морковки и упадут на газету, предварительно подстеленную аккуратным Антоном. Кот жрал морковные лушпайки с упоением. Он постанывал, похрюкивал, повизгивал, всхрапывал, издавал другие абсолютно не присущие кошачьим звуки, при этом то приседал, то подпрыгивал, всячески выказывая плотоядную радость. Терка не понадобилась, морковку кот слопал дольками, а когда понял, что, кроме овощей, ему перепадет еще что-то, радостно взревел.
Заметая следы своей забывчивости, Антон прополоснул терку, имитируя мытье после натирания морковки, и оставил ее сушиться.
Галина Анатольевна слово сдержала и появилась действительно через три дня, избавив таким образом Антона от дальнейших хлопот. Забирая ключи от квартиры, она вручила Антону коробку с прекрасным коньяком «Гвардейский» 10-летней выдержки и тут же стала его убеждать не отказываться, хотя ничего подобного у Антона и в мыслях не было.
Дней через десять Антон встретился возле лифта с соседкой. Галина Анатольевна радостно с ним поздоровалась и тут же спросила:
- Антошенька, дружочек, откройте секрет: как вам удалось моего Цезика перевоспитать? Он сейчас кушает все подряд…
