Первым признаком выздоровления выступила ревность. Смешная, виртуальная ревность вуайеристки к мадам Зеро. И началось все с шубы.
В конце сентября прошлого года (тогда страсть к подглядыванию только-только наметилась, а бинокля и вовсе не наблюдалось) вдруг грянули холода, и объект Зеро вышел из лимузина в крашеной, стриженой норке — благородного оттенка красные разводы по угольно черному фону. Выглядела мадам Зеро сногсшибательно.
Сначала я чуть в обморок не упала, потом прикусила губу и оглянулась на гардероб, в котором висела точно такая же черно-красная шубка — подарок мужа к Новому Году.
Больше года я старалась забыть об этой шубе, о муже и существовании приличной одежды. Если кому-то это покажется смешным, прошу представить такой кошмар — как только я надевала что-либо из прошлой жизни и шла, например, гулять до магазина за хлебом, к норковому подолу тут же цеплялось что-то в лучшем случае с бритым затылком и на «Мерседесе». В худшем тоже самое, но на джипе, в наихудчайшем — первый попавшийся ловелас в чьем кармане бренчит мелочь на пиво в баре «Боцман».
Короче, липло все, что ни попадя. А я решила быть гордой, самостоятельной, с дипломом в виде доказательства — Софья Иванова это вам не гортензия на подоконнике, она способна прожить без подпитки снаружи. Софья личность самодостаточная, упорная и трудолюбивая. Придет время, достану из гардероба норку и шкуры убитых телят, нацеплю на палец кольцо с сапфиром и явлюсь в какой-нибудь офис с вопросом: — «Вам настоящие бухгалтеры нужны?»
А пока табу. Романы, свидания, мужчины и рестораны изгнаны прочь. Сила воли поистине фантастическая. Впрочем, как и горький опыт. Иногда напоминаю себе, что самодостаточность вещь обоюдоострая — отсекая от себя людей, другой стороной ранишь себя. Иногда все же стоит выплескиваться.
Я выплеснулась через единственное окно своей кельи. Нашла виртуальную соперницу (куда там Эллочке Людоедке с ее Вандербильдихой) и такой же виртуальный предмет обожания.
Толи со скуки, толи чуть-чуть сошла с ума.
И так, Генрих Восьмой, крашеная норка и мадам Зеро. Крашеную норку я мадам простила, лимузин цвета вороньего крыла тем более, Но измену Мужчине Моей Мечты снести не могла. Первое, что я увидела полгода назад налаживая наводку полевого бинокля, был смутный силуэт Генриха Восьмого, карабкающегося с букетом по лестнице на третий этаж. «Ага, — подумала я, настраивая резкость на окна лестницы, — сейчас-то мы и узнаем, чей ты муж!»
Пока неопытная вуайеристка разбиралась с оптикой, Генрих Восьмой успел проскользнуть в квартиру, вручить кому-то в прихожей букет и, через минуту… моим глазам предстала четкая картина — мадам Зеро, как я успела узнать супруга «Пирса Броснана», оплела всем телом Генриха Восьмого и висит на нем ненасытной медицинской пиявкой.
Я медленно отложила бинокль в сторону, добрела до дивана и села серьезно расстроенная. Адюльтер, однако.
(Примечание для граждан не знакомых с эпохальным сериалом «Секс в большом городе». Лозунг «Мужчина Моей Мечты» (именуемый в дальнейшем МММ) взят оттуда. МММ не является конкретным лицом, это скорее собирательный образ, рассчитанный на определенную особу. В моем случае МММ очень напоминал актера Пирса Броснана и расстроиться за предательство такого типажа, дело не сложное.)
В крайней степени расстройства я сидела на диване минут сорок и никак не могла понять — выдре в крашеной норке недостаточно вылитого Пирса Броснана?! Ей еще Генриха Восьмого подавай?!
Нимфоманка, стерва или идиотка.
Бедный, бедный МММ. Он тоже носил букеты, тоже хорошо одевался.
Три дня я не могла прикоснуться к биноклю. Словно он был виновен во всех случайно открывшихся грязных тайнах. Будь проклят скромный алкаш и его лукавая звезда искусительница!
На четвертый день к краснокирпичному дому подъехал свадебный кортеж — мадам Мансарда выдавала дочку замуж. Я чуть не прослезилась и рука сама потянулась к биноклю.
Чудное зрелище открылось моим глазам — невеста, как торт со взбитыми сливками, счастливый, облизывающийся жених, свидетели при параде, мадам Мансарда в желтом платье.
