Я все купил, я все убрал, и ты, Шанталь, прекрасно знаешь, что мусор я сейчас вынесу!
— Давай я мусор вынесу, — предложила Зинаида Васильевна.
— Ни в коем случае! — запротестовал Даниэль, схватив многочисленные мусорные мешки и выскакивая с ними на лестницу. — Мы не заставляем наших гостей мусор выносить!
После того как Шанталь «взяла ванну», она подобрела, и молодежь помирилась. Но увидев у нее в нагрудном кармане кофточки синенький мобильник, Даниэль снова недовольно забурчал:
— Зачем взяла телефон? Ведь договорились — отрываемся от всех, никаких телефонов, никаких звонков, никаких контактов с друзьями и подружками!
— Не будь таким нервозным, Дани, — сказала Шанталь, надевая коротенькое бордовое пальтишко, — он у меня выключен. Но мало какие симультанные обстоятельства случаются! Вдруг понадобится.
Шанталь сидела за рулем «Фиата», уверенно рулила маленькими ловкими ручками и рассказывала о том, как хорошо к ней относится ее профессор в Академии, что скоро в Кельне откроется выставка, которую организовывают ее сестра с мужем, тоже оба художники. Выставка будет расположена в оставшемся от Второй мировой войны и до сих пор никем не использованном бункере. Будет много русских участников, не только эмигрантов, но и приезжих, особенно из Москвы и Петербурга. Шанталь тоже выставит там свои фотографии. Еще Шанталь сказала, что не собирается всю жизнь учиться в университете, чуть ли не до пятидесяти лет, как многие немецкие студенты. Она совсем не хочет бесконечно продлевать беззаботную студенческую жизнь и пользоваться всякими льготами. Она будет самостоятельно заниматься любимым делом, зарабатывать деньги, а не сидеть на шее у родителей. Это был слишком прозрачный намек. И Даниэль даже раскрыл рот, чтобы возразить. Но Зинаиде Васильевне не хотелось очередной распри между супругами, и она спросила совсем о другом:
— Вот скажите мне, пожалуйста, мы сейчас едем по Голландии. Это совсем небольшая страна, а какие здесь огромные луга, поля и стада. Говорят, голландцы всю Европу кормят.
Даниэль тут же голландцев обругал:
— У них все безвкусное, водянистое, нитратное, ненатуральное, особенно помидоры и картофель!
Зинаида Васильевна почувствовала себя дома, ей захотелось тоже охаять что-нибудь отечественное.
— По-моему, Даниэль, ты чересчур строг, у нас, например, астраханские, крымские, краснодарские помидоры имеют великолепный вкус, но что с того!
Какая, скажи мне, нам от этого радость! Больше половины урожая пропадает из-за отсутствия дорог и невозможности транспортировки. А то немногое, что доходит до рынка, жутко дорого. Поэтому мы в основном едим импортные. Те же потребляем водянистые и безвкусные помидоры.
Проезжая мимо бесконечных коровьих стад, пасущихся на весенней травке, все наблюдали, как одни молодые животные наскакивали сзади на других. Зинаида Васильевна выразила удивление:
— Бычки?
— Здесь нет бычков, — объяснил Даниэль, — только коровы и телки. Это просто общий половой инстинкт.
Далее волнами пошла сильная вонь. Зинаида Васильевна чрезвычайно умилилась, обнаружив сходство с родными местами:
— Вот у нас, когда едешь мимо Толстопальцева по Киевской дороге, абсолютно так же воняет. По-моему, это какие-то специальные невыносимые международные удобрения!
— Тьфу! Тьфу! — одновременно закрутили носами Шанталь и Даниэль.
Шанталь нажала на газ, и через некоторое время они проехали вонючее место. Остановились на одном из придорожных паркингов, чтобы зайти в туалет, заправить машину и немного перекусить.
Других машин не было. К счастью, еще не наступил разгар глобального туристического безумия. Все трое сидели за одним из деревянных столиков, ели бутерброды с ветчиной, запивали кока-колой и минеральной водой.
У Зинаиды Васильевны вдруг сделалось отличное настроение. Она радовалась, что зубы не болят, и судьба подарила ей возможность еще немного отдохнуть в красивом спокойном месте. Особенно это было приятно после мучительной бессонной ночи. И ей нравилось все, что рассказал Даниэль про Пфаллинс-Порт. Вот погляжу и послушаю, такие же здесь голуби, как у нас, или другие — во всяком случае, в городе сизари такие же, как наши.
