Великое Братство, к которому он принадлежал, было хорошо осведомлено о том, что Франция находилась в упадке в конце ХVIII века. Честолюбивые войны Людовика ХIV, его неумеренная любовь к грандиозным постройкам разорили страну.
Граф де Сен-Жермен появился во Франции во время царствования Людовика ХV, человека просвещенного, но глубоко эгоистичного. В 1749 году, когда маршал Велль-Изль возвращался в Париж из Пруссии, он привез с собой графа. Людовику ХV его представила маркиза Помпадур — фаворитка короля, женщина весьма утонченная. Не без основания предупреждение относительно будущего Франции адресовалось этому королю, сказавшему небрежно: «После меня — хоть потоп!» Этот потоп, кровавый поток, и стремился предупредить посланник Шамбалы.
Тип посланцев узнается по некоторым чертам. Прежде всего, они пацифисты и апостолы Учения Сердца. Далее они, обычно, связаны с Азией, а кроме того, обладают неизвестными силами, которые можно отнести к оккультным. Сен-Жермен обнаруживал все черты посланца Города Бессмертных Братьев.
О научных успехах графа, который мог получать искусственный жемчуг, создавать огромные бриллианты из камешков, производить неизвестные краски, было известно его друзьям. Сен-Жермен с легкостью говорил на многих языках: французском, немецком, итальянском, английском, русском, португальском, испанском, греческом, латинском, санскрите, арабском и китайском. Это удивительное лингвистическое достижение, столь редкое в ХVIII веке, никогда не было удовлетворительно объяснено. Действительно ли граф продолжил свою жизнь на века, как об этом думали некоторые его современники?
Мадам де Оссе, дама из окружения маркизы Помпадур, так писала о нем: «Глубокое знание всех языков, древних и современных, удивительная эрудиция, проскальзывают в его беседах. Он объездил весь мир, и король внимательно слушал его рассказы о путешествиях по Азии и Африке, так же, как и о русском, турецком и австрийском дворах. Казалось, что он близко знает секреты каждого двора, лучше, чем поверенные короля».
Именно эта осведомленность в дипломатии и пацифистские попытки возбудили подозрения начальников секретной полиции во Франции, Англии и в других странах. В Париже Шуазель подозревал графа в шпионаже в пользу Пруссии, воевавшей тогда против Франции. В Англии Питт думал, что он находится на жаловании у России. Между тем, все эти обвинения не имели оснований и показывали лишь ревность государственных министров, задетых дружескими отношениями, которые граф поддерживал с Людовиком ХV и другими монархами Европы.
В 1746 году он вызвал подозрение в Лондоне. Но то, что за этим последовало, было скорее забавным. Личная привлекательность Сен-Жермена вызвала глубокий интерес одной английской дамы. Раздосадованный поклонник дамы тайком положил в карман графа компрометирующее письмо, которое связывало его с интригами молодого претендента. Когда эта информация дошла до авторитетных лиц, Сен-Жермен был арестован. Тщательное изучение документа показало, что тот фальшивый, и граф был приглашен на обед лордом Хольдернессом немедленно после его освобождения.
В 1760 году тот же лорд Хольдернесс писал Митчелу, послу Англии в Пруссии, по поводу Сен-Жермена: «Его допрос не имел никаких реальных оснований».
В том же году Франция была вовлечена в гибельную войну с Пруссией. Король и мадам Помпадур, так же, как и народ Франции, надеялись на мир. Благодаря посредничеству маршала де Вель-Изль, военного министра и личного друга Сен-Жермена, было предложено отправить графа в Голландию для того, чтобы заключить сепаратный договор с Пруссией. Сен-Жермен мог рассчитывать на помощь герцога Луи де Брунсвик, с которым был дружен. Это вынудило бы Австрию, связанную с Францией, капитулировать перед Пруссией и положило бы конец войне.
Когда герцог Шуазель, министр иностранных дел, обнаружил план мирных переговоров, разработанный без его ведома, он заявил Людовику ХV о своем категорическом протесте. И король должен был отказаться от проекта. Он поспешил послать специального курьера в Ла Гей предупредить своего друга Сен-Жермена. Секретная депеша извещала его, что Шуазель собирается заявить Голландии требование о выдаче графа, которого хочет затем заключить в Бастилию.
