- Я? Наверное, по своим делам, детка. А ты как думаешь?
- Мне все равно. Я с тобой, - решительно заявила Эдна.
- О! Вот это новость! Даже на край света?
- Край света тут. - Она энергично мотнула головой, еле удержалась при этом на ногах. - Мне лишь бы подальше отсюда...
Платье на ней было какое-то странное - концертное, что ли? Из-под подола в кружевах и блестках выглядывали драные ажурные чулки, белые туфельки со стекляшками на облезлых бантах. Осмотрев девушку, Сирил прищурился, как бы обдумывая некое решение. И, наконец, сказал:
- Ладно, пошли. В компании веселее.
Ее глаза лихорадочно сверкнули. Смена состояний была мгновенной. Радостно засуетившись, Эдна подхватила бисерную сумочку и бросилась к дверям.
- Я ухожу! - громко сказал Сирил в полутьму зала. - И это заблудшее создание уходит со мной.
- Скатертью дорога, - приветливо откликнулся бармен, похожий издали на распухшего утопленника.
- И вот еще что: запомни, как меня зовут. Сирил Кенска. Кенска. Понял, ученик египетских магов? Это тебе пригодится...
Пробормотав что-то насчет беглых психов, хозяин снова вперился в экран.
Сирил подкинул на плечах рюкзак и вышел вон из бара на залитую железным белым солнцем, растрескавшуюся асфальтовую площадь. Эдна крепко взяла приезжего за руку:
- Не обращай на него внимания. Он сам псих. И, между прочим, зарабатывает на мне больше, чем на своей забегаловке. Но теперь я и в самом деле уйду!
Она показала язык в сторону бара; затем, не отпуская руки Сирила, стала делать такие же большие, размашистые шаги, как ее спутник.
- А почему это он на тебе зарабатывает?
- Ну... я с ним делюсь всем, что мне дарят.
- Зачем?
Эдна смущенно хихикнула:
- Он достает... достает то, что мне нужно. Ты что, маленький? Не понимаешь?
- Ясно, - сразу помрачнев, буркнул Сирил и зашагал еще быстрее.
- Нет, нет... Сейчас надо свернуть направо, Зайдем ко мне, ладно?
- Ненадолго. Только сменишь свои цыганские бриллианты на что-нибудь более подходящее для похода. Я спешу.
Почувствовав, что спутник неприятно задет, девушка попыталась отвлечь его. Хлопнула снизу по рюкзаку:
- Ого! Что это там у тебя - кирпичи, что ли?
- Грехи, - отрезал Сирил.
- Ты же совсем молодой, когда успел столько? У меня и то, наверное, меньше...
Сирил обернулся. Простоватое скуластое лицо в тени выгоревшей армейской шляпы, воспаленные глаза, каштановая бородка вокруг юношески-нежных щек. И жесткие, застывшие складки возле углов рта.
- Это, детка, не только мои грехи. Всего мира.
Девушка присвистнула. Кажется, откровение Сирила было принято ею даже слишком всерьез.
Они вошли в узкую, полную мусора улицу - ущелье с многоэтажными стенами. Низовой ветерок, не приносивший прохлады, шевелил рваные газеты на асфальте, перебирал белье, вывешенное поперек мостовой. Витрины магазинов были, как положено, пусты; многие разбиты и залатаны фанерой. Возле неказистой лавки томилась длинная очередь женщин. Судя по убогой одежде, по хмурым лицам и раздраженным голосам - серия "Д-2", никак не выше. Стоявшие поближе к дверям уже держали перед собой карточки с коричневой полосой. Очевидно, предстояла выдача риса, или муки, или самой большой ценности - туалетного мыла. Несколько матрон по-гусиному зашипело вслед Эдне. Сирил подумал, что девушка намеренно вихляет всеми своими кружевами и оборками, проходя мимо очереди угрюмых домохозяек. Дразнит - и не оборачивается даже на явные оскорбления...
Заметив усмешку спутника, Эдна перенесла огонь на него:
- Слушай, скажи честно: какой черт занес тебя в нашу помойку? Думаешь здесь найти работу? А с виду вроде не дурак...
- У меня была работа в Ангусе, детка. Я ее бросил.
- _Бросил_? Сам?
- В здравом уме и трезвой памяти. Захотелось повидать мир. Вот, прочел в одном туристическом проспекте: "Териана - жемчужина восточного побережья..."
- Врешь, небось, - сказала девушка; но было видно, что ответ Сирила скорее развеселил ее, чем обидел.
- Хочешь, чтобы тебе не врали? Не задавай вопросов.
В конце концов, Эдна привела его к нелепому зданию, втиснутому в тыл чахлого сквера. Построенный в лучшие времена, дом обличал романтические устремления, заказчика и его же архитектурное невежество. Над античным портиком входа - удивленные полукружия венецианских окон, суровые зубчатые башни. Впрочем, все это не слишком грандиозно. Видимо, фантазии было побольше, чем денег.
