Самолёт принца подруливает к зданию Хабаровского аэропорта. Скромненькая японская переделка американского «Дугласа DC-3». Скромненькая по сравнению со стоящими у аэровокзала и на стоянках пятью «Ил-12». Специально сюда первые экземпляры перегнали. Для контраста. И это не среднемагистральный «Ил-12» из моей истории. А дальнемагистральный четырёхмоторный лайнер совместной с немцами разработки. Салон на шестьдесят восемь пассажиров и дальность полёта – слегка за шесть тысяч. Из Москвы до Хабаровска может без посадки долететь. По габаритам-характеристикам больше похож на «Ил-18» из 58-го года моего прошлого-будущего.
Визит принца – рабочий. Почётного караула и гимнов при встрече не будет. И по протоколу не положено, и вообще – не хрен. Переговоры будут, можно сказать, один на один. Я и Коноэ. Статусы разные? Ну не особо. Принц – глава правительства Японии и фактически исполняет обязанности главы государства за малолетнего императора. А я сейчас – ВРИО Председателя Верховного Совета СССР. Михаил Иванович Калинин приболел. Практически я – глава государства. Имею право за весь Союз слово держать.
Встретились, поручкались. Идём к зданию аэропорта. Завтрак-фуршет. Перекусили и удалились в переговорную. Принц заводит речь о пролонгации договора о нейтралитете. В который уже раз. Выслушиваю принца и вместо ответа предлагаю ему прокатиться на экскурсию.
Выходим на лётное поле и идём к ангару, из которого выкатывают вертолёты. Три вертолёта. «Ми-2», пошедшие в серию в этом мире на два года раньше. Ну и получился он благодаря опять же немцам немного лучше. Дальность-скорость-грузоподъёмность подросли. Загрузились-полетели. Начинается экскурсия. Летим над приграничными укрепрайонами. Иногда садимся и разглядываем технику, сосредоточенную возле границы. Танки, САУ, РСЗО, ЗСУ, БТРы, катера на воздушной подушке, инженерные машины. Принцу и парочке сопровождающих его офицеров разрешается полазить по технике, пощупать её. Показательные стрельбы на полигоне. Осмотр пробитий на выставленных в качестве мишеней немецких «тиграх». Японцы потихоньку охреневают.
Вертолётная экскурсия закончена. Пересаживаемся на «Ли-2» и летим вдоль границы до Владивостока. Низенько. Так, чтобы было видно, где и что у нас к границе подтянуто. Специально был частям приказ на снятие маскировки. Во Владивостоке опять пересадка – на «Ил-12». Предлагаю принцу прокатиться в Казахстан. И спрашиваю разрешения махнуть напрямую, через Маньчжурию.
– Надо со штабом ПВО Квантунской армии связаться, – дополняет своё разрешение принц Коноэ.
– Давайте проведём эксперимент. Полетим без уведомления. Не переживайте. Даже самый быстрый истребитель Японии «Ки-84» на пятьдесят километров в час медленнее этого самолёта. Кроме того, есть у меня такое ощущение, что наш пролёт вообще будет не замечен ПВО Квантунской армии.
– Почему? У нас там вполне современные локаторы стоят.
– Они ничего не увидят. Вон в хвосте салона два шкафа стоят. Это аппаратура радиоэлектронного подавления. Ни радары, ни радиостанции в радиусе семидесяти километров от этих шкафов работать не могут. А если мы пойдём на максимальной двенадцатикилометровой высоте – то и в радиусе почти полутора сотен километров. Над Монголией мы выключим эту аппаратуру и дадим вам возможность связаться с штабом ПВО Квантунской армии. И вы сможете уточнить – обнаружили ли они наш самолёт. Полетели?
– Полетели.
Тысячу километров над Маньчжурией до границы Монгольской ССР проскочили менее чем за полтора часа. Никаких попыток перехватить наш самолёт не было. Штаб японской ПВО на запрос принца доложил о штатной обстановке в воздухе и отсутствии нарушителей воздушного пространства. Принц всё больше становится похожим на европейца – узкоглазость пропадает и у него, и у сопровождающих его офицеров.
Через пять с половиной часов после вылета из Владивостока садимся на аэродром Семипалатинского полигона. Уже поздний вечер. Ужин в столовой служебной гостиницы. И расходимся по номерам. Завтра тоже будет насыщенный день.
Утром едем на полигон. Демонстрирую принцу мишенное поле. Всё как положено. Капитальные дома-постройки, артиллерия-бронетехника, несколько отар овец-верблюдов. От входа в бункер наблюдаем за полётом бомбардировщика. Сброс бомбы и раскрытие парашюта. Бегом в бункер. Взрыв. Охреневшие лица японцев. Ещё более охреневшие их лица – после облёта на вертолёте раскуроченного взрывом мишенного поля. Переезд на другую площадку. Стратегическая Р-4 на многоосном автотранспортёре. Вручаю одному из сопровождающих принца офицеров малярную кисть и банку краски. Предлагаю ему нарисовать какой-нибудь иероглиф на головной части ракеты. Нарисовал. Для контроля сфоткали иероглиф. Отходим. Даю команду расчёту на пуск ракеты. Наблюдаем в отдалении. Пуск. Ракета исчезает за облаками. На острове Кунашир тоже есть полигон. Туда вчера закинули парочку японских офицеров из свиты японского регента. Через час связываемся с полигоном на Кунашире. Тамошние японцы подтверждают падение головной части ракеты и подтверждают наличие иероглифа на ней.
