«Необходимо разумное разнообразие или разнообразие разумных взглядов, — резюмировали авторы исследования. — Важно, чтобы судьи учитывали различные мнения, а не только аргументы адвокатов».
Группа Санстейна обнаружила, что судьи федеральных апелляционных судов нуждаются в точке зрения, противоположной их собственной. Судьи подчиняются коллективному мышлению, что неудивительно, ведь это общечеловеческий инстинкт. Исследователи представили убедительные доказательства того, что судьи-единомышленники не всегда придерживаются взвешенной позиции: «Судьи голосуют более предсказуемо, если работают со своими политическими соратниками. Мы утверждаем, что в федеральных апелляционных судах очевидны проявления конформности и групповой поляризации».
В Верховном суде тоже усиливается поляризация. У каждого судьи есть четыре помощника. Это выпускники высших юридических школ, редакторы обзоров судебной практики, секретари апелляционных судов. Они берут на себя часть нагрузки в аналитической работе, обсуждают детали дел, предлагают версии. До назначения в 2005 году председателем Верховного суда США Джона Гловера Робертса считалось хорошим тоном приглашать в помощники «оппозиционеров».
Как пишут Боб Вудворд и Скотт Армстронг в книге «Братство»{27}, судья Пауэлл гордился тем, что нанимал либеральных помощников: «Он говорил, что консервативная оценка ситуации ему и так известна. Помощники должны представить другую сторону — бросить ему вызов. Он предпочитает столкнуться с убедительными контраргументами в тиши своего кабинета, а не в суде или на конференции».
Председатель Верховного суда Бергер также поддерживал паритет представителей республиканцев и демократов.
Ренквист служил вместе с Бергером и сменил его. Заняв место главного судьи, Ренквист сначала с недоверием относился к мнению либералов, однако довольно быстро убедился, что «юридические и этические разногласия, которые провоцировали сотрудники либеральных взглядов, были полезны для судей и для суда».
Судья Скалиа, убежденный консерватор, был известен тем, что специально подбирал в помощники либералов.
Однако с усилением поляризации такой подход использовался все реже.
В 2010 году «Нью-Йорк таймс» писала, что лишь один судья регулярно нанимает помощников, которые ранее работали в округах с судьями, назначенными президентами конкурирующих партий. С 2005 года Скалиа не пригласил ни одного помощника, работавшего с демократами. Так судьи начали создавать собственные эхокамеры.
Судья Томас однажды сказал: «Я не буду нанимать сотрудников, у которых есть глубокие разногласия со мной. Это все равно что дрессировать свинью. Вы тратите время без пользы и злите свинью»{28}. Такой подход имеет смысл только в случае, если у группы одна задача: соглашаться с вами. Если же цель — совершенствовать процесс принятия решений, это весьма странное высказывание.
Неудивительно, что, согласно данным, опубликованным в Journal of Law, Economics, and Organization, Томас считается судьей, наиболее далеким от идеологической середины.
В результате такой поляризации могут формироваться группы, в которых решения будут принимать «идеологические клоны» с одинаковыми мнениями, установками, источниками информации. Чем более однородна группа, тем активнее ее подтверждающая функция.
К сожалению, люди все больше разобщаются. Политические партии движутся в диаметрально противоположных направлениях и жалуются на «закрытость», «ограниченность» оппонентов.
Кажется, что интернет и медиа открывают неограниченный доступ к разным мнениям. На самом же деле есть опасность, что мы окажемся в «пузыре» информации, специально отфильтрованной с учетом наших поисковых запросов. Мы, возможно, даже не заметим, что находимся в эхокамере. Если мы влюблены в собственные идеи, то все, что с ними согласуется, кажется разумным и правильным.
Особенно это касается политиков. Даже те из них, кто знает о проблемах коллективного мышления, могут заявить: «Я нахожусь в рациональной группе, мы обмениваемся идеями и подробно их обсуждаем. А наши политические соперники находятся в эхокамере».
