Хозяин мастерской, высокий молодой негр в шортах и майке, ругает на чем свет стоит мотор родстера «Морган» 1955 года, не желающий работать на малых оборотах. Надо бы сначала описать состояние «Даймлера Дабл Сикс», но я начинаю с рассказа о Максиме, о его беззаветной преданности призраку бывшего голлиста с Лондонского радио.
С азартным огоньком в глазах чернокожий увлекает меня в глубину мастерской, на склад запчастей. Среди шаткого нагромождения в три этажа он показывает мне капот и буфер от «Ягуара XJ» серии 1, совместимые с «Даймлером», решетку радиатора от «Соверена» 4,2 литра, тоже подходящую. И четыре родные шины «Мишлен Примаси».
— Все дело в том, — говорю я ему, — что речь идет о ремонте на дому. Или, по крайней мере, с пассажиром.
— То есть как?
— С хозяином внутри.
— Нет проблем. Если только не надо менять обивку.
— И так сойдет. Главное — чтобы поехал.
Он кивает и начинает составлять смету. Я соглашаюсь — при условии, что платить буду в рассрочку. Шины, решетку радиатора и капот грузят на катафалк «Ровер» 1970 года, служащий аварийно-ремонтной летучкой. Здесь только одно сиденье спереди.
— Вы умеете водить такую старину?
Я слегка приукрашиваю истину, озвучив мечту отца: да, я был за рулем «Рено 4 CV Гордини» на автодроме Монтлери на розыгрыше Гран-при «золотого века».
— Тогда вы с ним сладите. Если поедет.
И он протягивает мне ключи от «Моргана». Я качаю головой, оцепенев. Такой родстер нынче редкость, стоит не меньше сорока тысяч евро.
— Только не этот, — улыбается он. — Меня надули на eBay. Это самодельная копия с мотором от «Форда Англия». Но прокатиться с ветерком можно.
И правда, можно. Я качу на своей низкой колымаге, за мной едет катафалк, нас ждет Буживаль, мои волосы развеваются по ветру, и я начинаю чувствовать себя счастливейшим из смертных.
* * *
Медсестра открывает нам ворота, смотрит волком.
— Ваша подруга уехала в Париж, — холодно сообщает она мне. — А в машине кончился бензин, и он опять закатил истерику.
Я дипломатично представляю механика, который приехал ей помочь. Она уходит в дом, хлопнув дверью. Я объясняю ситуацию Максиму. И составляю ему компанию на заднем сиденье, пока Абду меняет капот и ставит новые шины.
— Президент далеко собрался? Надолго?
Я киваю.
— Вот и хорошо, я рад. А Полина с нами поедет?
— Да.
— Ну и отлично.
Его кротость и доверие трогают меня до глубины души. Все кажется таким простым рядом с ним в машине, которую домкрат клонит набок.
— Ну все, мне еще надо «Спитфайр» довести до ума, поехали в гараж! — говорит мне Абду, закончив прилаживать решетку радиатора.
Я мнусь. Остаток дня вдруг кажется мне неразрешимой абстракцией. Вернуться в Венсен — это выше моих сил. Явиться в качестве статиста на конгресс Гугла — не вижу смысла. Я разочаровал Полину; мне не завоевать ее вновь на враждебной территории. Остается эффект неожиданности.
Час спустя я качу к Кале на фальшивом «Моргане», который купил по цене мотороллера. Через интернет я забронировал билет в один конец до Дувра и жилье на месте. Путь неблизкий: у меня есть время подготовить то, что, возможно, станет моей новой жизнью.
Во всяком случае, я открыл для себя одну истину, которой всю жизнь просто не замечал. А ведь у меня перед глазами был пример отца, победившего смертельный рак благодаря своей неизбывной мечте совершить невозможное — сконструировать «Рено 4CV Гордини». От душевного разлада, от страха перед завтрашним днем нет средства лучше безумия.
И пусть меня, как его, убьет током от елочной гирлянды — все лучше, чем тихо и скучно угасать, ведя «правильный» образ жизни.
* * *
И вот я вернулся на четырнадцать лет назад, в дом 9 на Веллингтон-сквер. Сижу слева от раскладного дивана, за круглым столиком у опускного окна, смотрю на освещенную заходящим солнцем мощеную аллею, в конце которой растет желтый ракитник, увитый глициниями.
Ничего не изменилось — кроме меня.
Вооружившись записями и фотографиями, пытаюсь произвести отбор. Я больше не переписываю прошлое, я готовлю будущее. Вот уже три дня я разъезжаю по английской глубинке на моем призрачном болиде с мотором от стиральной машинки, который, пожалуй, работает лучше на своей исторической родине. Рядом со мной гид девяноста лет от роду, помогающий мне искать идеальный коттедж.
