Почему полицейские, осматривая «Зенит», не заметили эти буквы? Ну, впрочем, не нашли же они Валеркин телефон в каюте… Не аргумент. Скорее всего, ветер за день изменился, тримаран перевалился на другой поплавок, и кровавые полосы, сделанные снизу на мощном крыле, способном выдержать океанские валы во время гонок, стали незаметны. Почему Катя не пыталась ничего изображать на борту? Скорее всего потому, что тогда ей необходимо было бы упираться ногами в корпус, стукаться коленями, а она боялась, что в каюте ее услышат… Очевидно, той ночью было жарко и безветренно, мелкие волны не смыли кровь, и она быстро засохла».
— Ну вот, малышка, теперь я уверен, что ты не прячешь нигде своего ненаглядного, и у него самого нет особых причин скрываться…
Девушка уже вышла на палубу и наблюдала, как капитан Глеб, стоя на коленях, пристально рассматривает кромку кормы.
— Видишь темные пятнышки? Вот здесь и здесь, за креплением…. Дай мне фотоаппарат.
— Это тоже кровь?
— Думаю, что да.
Глеб Никитин уже спешил. Озабоченно взглянул на свою сумку, пошарил по карманам брюк.
— Валера или давно мертв, или его где-то держат помимо его воли. Других вариантов нет. Ты говоришь, что Катю нашли на носовом якорном канате?
Не поднимая головы, Марисоль молча кивнула.
— «Зенит» стоит на двух оттяжках кормой к берегу. Если она упала за борт в том месте палубы, то течением ее бы обязательно вынесло между корпусов к носу, а потом — в открытое море. Катя знала, что так будет, и сама привязала себя чем-то из одежды к канату!
— Ну-ну… — Глеб бережно приобнял девушку. — Мы же с тобой верим, что наш Валера жив, а? И Алискин верит. А ты все плачешь.
— Так что, чумазая, давай быстренько умываться — и вперед!
Марисоль тряхнула головой.
— Глеб, давай я поеду с фотоаппаратом в полицию, потом отыщу тебя в бунгало или буду ждать в агентстве Джой. Хорошо?
— А мне нужно срочно кое-кого повидать в городе.
Глеб протянул руки и помог Марисоль прыгнуть в лодочку.
«Всю свою историю человечество решает любовные вопросы и приводит их в порядок на земле. Не место такими делами на корабле заниматься. Скользкая на корабле палуба».
Резолюция: «Целиком и полностью с этими словами согласен. Ваш Глеб Никитин».
Страницы телефонных справочников, как это постоянно показывают в кино про решительных сыщиков, Глеб никогда не вырывал. Адрес ювелирной мастерской «Julia» еще накануне он аккуратно переписал в свой блокнот.
Тени больших церковных башен лишь немного не касались в этот час стен скромного серого домика. Вниз по улице, ближе к углу, виднелся знакомый полицейский участок. Между ними, на низком двухэтажном фасаде, красовалась желто-синяя вывеска. Надпись в центре — «JULIA». На краю заманчивой афиши был очень искусно изображен блистающий всеми гранями драгоценный камень размером с хороший арбуз.
В серых брюках и в пестренькой рубашке ювелир Филатенко выглядел уверенным. Но опять испугался.
— Как ты меня нашел?
— По телефонному справочнику. 567 87 43. Верно?
— Да, да, конечно… Правильно, это номер моего магазина, здесь вот, все официально, по закону. А что такое?
— А то, любезный мой Юрий Алексеевич, что этот номер, или номер телефона, установленного в вашем магазине, как только что вы мне сами сообщили, дал мне наш общий знакомый, Ульянов Валерий… Знаете ведь такого? И вручил он мне его еще в прошлом году на территории страны России с горячим напутствием, что если с ним на этом славном островке что-то нехорошее случится, то чтобы я наводил справки именно по этому телефону. И ни по какому другому! Ни-ни! Так сказал мне Валера. А что сказали мне вы, душенька Юрий Алексеевич?
Фил промолчал, но вздрогнул всем телом.
— Вы, дражайший господин, поведали мне, что знать особо Валеру вы и не знали, — капитан Глеб резко повернулся к ювелиру, отвлекшись от внимательного разглядывания блестящих витрин. — Что не особо с ним и дружили? Так ведь?
Волнение Фила становилось страхом.
— На мой факс из отеля ты, урод, не ответил, — Глеб взял толстяка за ворот застегнутой на все пуговицы рубашки. — Хотя сразу понял, в чем дело.
— Ты был на яхте у Валеры в ту ночь, когда погибла девушка?
