— Вы как Ленин и Троцкий — умеете убеждать недоверчивых граждан…
Рявкая почти на каждом углу коротким гулким сигналом, «Лендровер» стремительно помчался по городским улочкам в сторону океана.
«Опять комиссар захотел со мной побаловаться убедительными разговорами? Вряд ли. Откуда в его полицейском ведомстве взяться таким грозным и конкретным парням? Это кто-то другой набивается ко мне в знакомцы. Но не думаю, что в данном случае я понравился им как мужчина…»
Легкомыслия никакого не было, в ситуации цейтнота приходилось принимать любой контакт и радоваться самой крохотной информации. Ничего неприятного с ним пока не происходило, за исключением того, что после вчерашних событий все еще хотелось пить.
За поворотом блеснула большая вода. И сразу же между пальм возник гигантский белый ангар с четкой синей надписью под самой крышей: «Nelsonʼs Boatbuilders Ltd.».
«Прекрасное внутреннее чувство под названием «интуиция» подсказывает мне, что этот сарайчик и есть частное судоремонтное предприятие папаши маленькой Марисоль».
— Пошли. Только не беги никуда — я этого не люблю.
Тот, что в майке, безо всякого насилия указал Глебу на калитку в чистенькой проволочной ограде.
Со стороны дороги судоверфь выглядела не столь значительной, какой она оказалась, едва капитан Глеб шагнул в ее внутренний двор. На кильблоках вдоль причала стояло десятка два морских парусных и моторных яхт. На воде были пришвартованы еще шесть огромных парусников.
«И глубины, значит, здесь позволяют!»
У свободной стены ангара несколько рабочих при помощи большого автомобильного крана ставили на поддон солидных размеров судовой двигатель.
— Наверх.
Металлическая лестница вела на второй ярус, где, скорей всего, и располагались административные труженики и важные управленцы. С верхних ступенек территория фирмы «Nelsonʼs Boatbuilders Ltd.» выглядела еще убедительнее.
«Работяг здесь не меньше сотни…»
В кабинете, куда доставили Глеба Никитина, пахло хорошим кофе.
— Водички можно?
Худощавый негр в белой рубашке, строго сидевший в кресле за столом, молча посмотрел ему прямо в лицо.
«А глаза-то у папаши Нельсона умные, хоть и чертовски уставшие…»
— Попить дайте, господа! Не издевайтесь уж так сразу-то! А то ведь горло за время путешествия по городу совсем пересохло, ничего такого толкового от меня вы и не услышите. Вы же разговаривать меня сюда привезли, правильно?
Испанец посмотрел на хозяина. Тот кивнул. Около Глеба появился стул, а на столе перед ним — банка безалкогольного пива.
— О, в самую точку! Сейчас я готов ответить практически на все ваши вопросы, кроме, разумеется, самых интимных!
Развлекаться, как понимал эту ситуацию Глеб, ему оставалось считаные минуты, но нужно же было все-таки показать зарубежным хулиганам, как переносят невзгоды лучшие русские люди.
— Русский? Глеб Никитин?
— Да, да. Так оно и есть, — Глеб согласно и отчаянно кивнул головой. — Истинная правда. Являюсь дальним родственником одного известного волжского бурлака.
— Закрой рот.
Грубость папаши пришлось списать на волнение, которое он явно испытывал по поводу шалостей вольнолюбивой дочки.
— Ты прилетел, чтобы заниматься здесь делами своего тупого приятеля?
— Да, делами моего замечательного друга.
— Есть успехи? Ты знаешь, где он?
— Пока нет.
— Думаешь, он жив?
— Если вы его не убили, то обязательно жив.
Хозяин неожиданно и очень громко захохотал, долго не закрывая розовую пасть, набитую белоснежными зубами. Потом внезапно остановился.
— Я твоего русского урода не убивал. Не хочешь спросить у моих ребят, может, они что-то по этому поводу знают? Бранко, ты не убивал того большого русского?
Огромный черный весельчак в распахнутой красной рубахе не спешил отвечать. Он вытащил из-за пояса свой револьвер, прокрутил барабан на свету, пощурился в него, защелкнул обратно и только после всех этих тщательных процедур со счастливой улыбкой доложил.
— Нет, сегодня нет!
Главный судоремонтник обратился к испанскому подручному.
— А ты, Алонсо, не зарезал как-нибудь случайно нашего глупого Валери́?
Парень в шортах сразу же качнул головой.
— Не помню.
Хозяин встал из-за стола и плавно подошел к сидящему Глебу. Кофе в чашке, которую он захватил с собой, наверняка уже давно остыл, но было заметно, как человеку хочется хоть чем-то занять свои напряженные руки.