— А если и поленится, то поговорит о Лилии Сары Бернар с большим удовольствием. А иметь хороший повод для разговора — дорогого стоит. Вы бизнесмен, Катерина, сами понимаете.
Аркадик — он же Аркадий Мерсюков — стоял рядом с ними и, несмотря на предназначенную Кате холеную улыбку, не скрывал, как он зол на блондинку-жену, выболтавшую драгоценную семейную тайну известной на весь Киев любительнице драгоценностей.
— Водитель сказал мне, что отвез тебя на встречу с Дображанской. Я сразу понял, о чем пойдет речь, и решил воспользоваться случаем… — В холодной светскости Катя почуяла рокочущее предостережение («Только попробуй перейти мне дорогу!»). И внезапно старшей из Киевиц стало весело, даже смешно. — Мне тоже интересно узнать ваше мнение, Катя. Можно просто Катя?
— Пожалуйста…
Екатерина Михайловна Дображанская вызывающе манерно протянула ему руку для поцелуя. Поймала плохо скрытое удивление на депутатском лице, — но терять это самое лицо на глазах других посетителей ресторана он не собирался, потому наклонился, коснулся губами. В тот же миг Катерина приподняла средний палец.
Депутат замер, выпрямился, тряхнул головой, сел и налил себе минеральной воды, неуверенно посмотрел на Катю.
— Так, значит, — произнесла она, — вы узнали имена тех, кто произвел арест Жоржа Архангельского?
— Нет, — ответил тот неохотно и односложно.
— А что вам удалось разузнать о нем?
— Почти ничего…
— Неужели? — Катя улыбнулась и весело постучала тремя пальцами по столу, наигрывая некий неизвестный музыковедам вальс.
* * *
— Алмазная Лилия Сары Бернар — это интересно!
К моменту Катиного появления в Башне Киевиц Маша успела сыскать в Интернете необходимый материал, а Даша — повод для дурного настроя.
— Во всяком случае, то, что ты проявила к ней интерес, меня лично не удивляет, — объявила она. — А ты не пробовала одеваться чуть-чуть поскромнее?
Катерина с нескрываемым удовольствием посмотрела на свою правую руку, густо изукрашенную пятью громоздкими кольцами в стиле Модерн, соединенными тремя цепями с обнявшим запястье широким браслетом.
— По-моему, — сказала она, — все только самое нужное. Одолей-трава подавляет волю. — Катя выставила презрительный средний палец, произведший разительное — точнее, разящее впечатление на депутата Мерсюкова.
Палец тройной петлей обвивал сделанный из золота стебель болотной кувшинки. Покрытый нежной эмалью цветок усыпали похожие на мерцающие капли воды небольшие бриллианты.
— Мак подчиняет разум, роза — чувственность, каштан контролирует Город, барвинок — нечистую силу, — аттестовала Катя иные цветы из золота, драгоценных камней и эмали.
— И теперь, вместо того чтоб выполнять задание Города, мы будем дружно искать тебе новую цацку, — закончила Чуб.
— Но, скорее всего, Лилия Сары Бернар и есть задание, данное Городом, — поспешила предотвратить ссору Маша.
— Зачем Городу брошка? Он же не Катя. Представляю, как у нее загорелись глаза, когда прозвучало слово «алмазная»…
— Но Бернар действительно была в Киеве в 1881 и 1909 годах, — быстро пододвинула ноутбук Ковалева. — И действительно была легендарной. Ее называли колдуньей. Конечно, колдуньями и ведьмами звали и всегда будут звать всех ярких женщин, особенно рыжих. А ярче, чем Сара, просиять невозможно. Незаконнорожденная дочь известной парижской куртизанки. Воспитывалась в католическом монастыре, хотела принять монашеский постриг. Вместо этого стала актрисой. Но ей пришлось уйти из лучшего парижского театра «Комедии Франсез» — девчонка дала оплеуху примадонне. И не пожелала просить прощения!
— Она начинает мне нравиться, — заинтересованно отметила Чуб.
— Она тебе понравится, я обещаю! Ее считают первой настоящей суперзвездой мирового масштаба. Хотя ее первые роли были полупровальными, первая любовь — несчастной. Она осталась одна с ребенком на руках. Но пережила свой крах и в 23 года прославилась на весь Париж, сыграв мужскую роль. Позже стала единственной в мире актрисой-унисекс, равно блистательно воплощавшей как женские, так и мужские образы.
Керубино, Вертер, принц Датский. В роли Гамлета Бернар заставила воскликнуть «Я верю!» самого Станиславского. 20-летнего сына Наполеона она сыграла на 56-м году жизни. 13-летнюю Джульетту — в 70 лет. А в 66 лет закрутила роман с тридцатилетним актером и сама его бросила… Он же назвал годы, проведенные с ней, — самыми счастливыми в жизни.
