— Мы готовы? — спросил Снорри, стоя у тех дверей, к которым бежал страж.
Слово «нет» рвалось с моих губ.
— Хорошо.
Снорри сжал топор обеими руками. У Арне был двуручный меч, у братьев — двусторонние топоры с короткими ручками и ножи. Я вытащил свой меч последним. Снорри удовлетворенно кивнул и положил ладонь на железную дверную ручку. План не нуждался в повторении. Он был проще некуда: убивать всех.
Дверь открылась, скрипнули петли, и мы столпились на пороге. Снорри захлопнул за нами дверь, и я закрыл глаза, ловя миг наслаждения: наконец-то не на ветру! В Красной Марке даже зимними ночами не было так холодно, как в том коридоре Черного форта, но без ветра, по сравнению с тем, что снаружи, это был сущий рай. Мы все уцепились за этот момент, разминая ноги, сгибая и разгибая руки.
Снорри повел нас вперед, вниз по ступеням, в длинный коридор. Мы ожидали найти большинство людей Свена Сломай-Весло в одном месте, что было бы логично, в таком-то холоде. Замерзшие люди имеют обыкновение толпиться у очага плечом к плечу, насколько они вообще в состоянии терпеть друг друга. Там, где топливо так трудно достать, много костров разжигать не станут.
Хотя во многих местах стены были покрыты льдом, казалось, что в Черном форте жарко. У меня горела кожа, жизнь пробиралась в руки и даже грозила отвоевать пальцы.
Арне зажег небольшой фонарь, масло для которого берег всю долгую дорогу. Возможно, его тепло спасло бы Фимма той ночью. У стража не было никакого источника света, он знал путь на ощупь.
У каждой двери мы останавливались, и Снорри дергал за ручку. Двери были не заперты, но некоторые так крепко захлопнуты, что и Снорри с трудом мог их открыть. Первые два помещения оказались пустыми — длинные, узкие, непонятно для чего предназначенные, но точно не для жилья, очагов в них не наблюдалось. Третья комната оказалась забита базальтовыми блоками — такими же, из которых были сложены стены. Материал для ремонта. Четвертая использовалась как уборная, но уже давно — кучи мерзлого дерьма совсем не пахли.
Пятая дверь подалась после некоторых усилий, с громким скрежетом. Мы притихли, ожидая нападения, но никто не появился. Я начал осознавать ужас своего положения, по мере того как тело приходило в себя. Я достаточно согрелся, чтобы дрожать, и в то же время достаточно испугался, чтобы меня начало трясти.
— Хель. — Снорри отпрянул от полуоткрытой двери, лицо его казалось каким-то призрачным в отблесках фонаря.
— Там кто-то есть? — спросил Туттугу, не желая опускать топор.
Снорри кивнул.
— Взгляни сам.
Он подозвал меня, держа фонарь над головой.
Сцена напомнила мне логово Скилфы. Фигуры стояли рядами, так близко, что опирались друг на друга и не падали. Люди, скованные льдом, покрытые инеем, захваченные в разных позах — кто-то свернулся во сне, кто-то бился в агонии, но многие просто опустили головы в том упрямом движении вперед, которое стало мне слишком хорошо знакомо за прошедшие дни.
— Люди Олафа Рикесона?
— Наверное…
Снорри закрыл дверь.
В следующих пяти залах тоже были замерзшие трупы, все — воины. Сотни воинов. Они были мертвы уже много веков, но лед сковал их, храня от времени. Я подумал: если какой-нибудь некромант вернет им дух, будет ли этот дух омрачен столетиями, проведенными в аду?
Близнецы сбились вместе, и минутная радость, которую мы все ощутили, укрывшись от ветра, улетучилась в этом мрачном месте, среди древних мертвецов.
Коридор вел мимо двух винтовых лестниц, вьющихся по узким шахтам. Снорри миновал их. Похоже, эта часть здания использовалась чаще, стены не обледенели, пол присыпан гравием, чтобы не было так скользко.
Промахнуться мимо цели было невозможно. Воздух стал теплее, сильно пахло дымом и готовящейся пищей, — видимо, в котле варили что-то мясное. У меня тут же началось обильное слюноотделение, запах горячей еды мог заставить меня убить за свой ужин. Дверь в конце коридора оказалась выше, чем те, что по бокам, она была окована железом и приглушала доносящиеся изнутри звуки.
Мы переглянулись, думая, как бы организовать вторжение. Как часто случается в жизни, решение было принято за нас. Вдруг выскочил плотно сбитый викинг, крича через плечо явно что-то обидное.
