Единственный человек, которому можно доверить заботу о них, — это Ли. Неужели она оказалась настолько жестокой, чтобы выдать его полное имя представителям Короны? Но если это сделала не она, то кто? Больше у него никого не было. Он уже поручил ее заботам Сирокко, когда проскользнул той ночью к римским развалинам и поменял коней, послав Честь, Нежную Гармонию и Голубку на вороном, поручая их самих тоже Ли, ее практичности и здравому смыслу.
Он верил в нее. Она не может предать.
Она была честна с ним. Теперь Ли узнает, что назначена душеприказчицей, исполнительницей последней воли и завещания Софокла Трафальгара Мейтланда, и станет наследницей волка, коня, разных неоконченных картин, разрушенного замка во Франции, банковских счетов в разных городах, разбросанных по всей Англии, если только Корона уже не захватила их.
«Помни обо мне, — думал он. — Только помни обо мне теперь и потом».
Пришел констебль. Эс-Ти достал из кармана сложенный листок бумаги, где записал все банки, позволил надеть на себя наручники, твердо велел Немо оставаться на месте и вышел за стражем из камеры. Он не встретил адвоката в тюремной конторе. Его вывели наружу и в сопровождении двух офицеров повели через улицу, по аллее, мимо конюшни и ворот сада и. наконец, вниз по ступенькам через вход для прислуги в солидный особняк.
Повар и судомойки выстроились вдоль стены и смотрели во все глаза, когда Эс-Ти и констебли проходили через кухню.
— Смотри не поймай мух языком, Лэйси, — проворчал один из констеблей, давая самой младшей служанке дружеский подзатыльник.
— Нет, сэр, мистер Динтон! Только не я!
Эс-Ти посмотрел на нее мимоходом и улыбнулся уголком рта. Служанка присела, а повар приказал возвращаться к работе.
Констебли с Эс-Ти взобрались по узкой лестнице. На площадке их встретила суровая домоправительница.
— Сюда, — произнесла она и открыла дверь в уютную библиотеку. Занавески окон, выходящих на улицу, были задернуты, их красивая парча не пропускала света, но яркий огонь в камине и свечи на подсвечнике хорошо освещали комнату.
— Мистер Динтон и мистер Грант будут ждать в маленькой гостиной, — объявила домоправительница.
— Как… оставить его здесь одного? — возразил Динтон.
— Вам приказано приковать его к столу, — сказала она, раздувая ноздри, как если бы простое повторение этого приказа оскорбляло ее. Она подождала, пока констебли усадили Эс-Ти и приковали оба его запястья к ножке стола.
— Я хочу только сделать завещание, — пробормотал он, — я не понимаю, из-за чего такие сложности.
Домоправительница высокомерно посмотрела на него, проводила констеблей и с шумом захлопнула дверь. Он услышал их шаги, пересекавшие холл, и затем звук другой захлопнувшейся двери. Туфли домоправительницы застучали по полу дальше.
Он ждал. Это было слишком сложно и хлопотно для встречи обычного преступника с его советниками защиты.
Другие, тяжело ступающие по скрипучим половицам шаги приблизились к двери холла. Эс-Ти откинулся на стуле, распрямился, он чувствовал себя смущенным и решил не показывать этого.
Массивный человек, открывший двери и тяжело протопавший в библиотеку, был Эс-Ти совершенно незнаком. Эс-Ти ждал, когда он представится.
Какое-то время мужчина, одетый в шелковый бирюзовый камзол, имеющий модный покрой, смотрел на Эс-Ти, как на какую-то вещь на рынке. Он прошелся направо, потом налево под жалобный скрип пола, сопровождавший каждый его шаг.
— Не хотите ли осмотреть мои зубы? — спросил Эс-Ти.
— Не будьте нахалом.
Наручники Эс-Ти звякнули, когда он сжал кулаки.
— Тогда не глазейте на меня, как деревенщина в королевском зверинце. Я хочу, чтобы вы составили мое завещание, прежде чем мы заговорим о суде.
— Я Клэрборн, — объявил мужчина ледяным тоном.
Эс-Ти поднял подбородок и нахмурился. Он смотрел на гордую внушительную фигуру, тяжелые челюсти, массивные плечи. Это так поразило его, что он растерянно произнес:
— Боже мой! Клэрборн! Решив, что вы мой адвокат, я подумал, что вы слишком разодеты для такого дела.
Граф Клэрборн, советник нескольких министерств, фаворит короля и главная действующая сила в казначействе, казалось, не понял его юмора.
