– Только не вздумайте с него прыгать, Арчибальд, – засмеялся Нейш. – А то и вторую ногу повредите.
– Куда уж мне! Какие там прыжки! – отозвался тот.
– Должен вас огорчить, друзья мои, – сказал Клаус. – Этот аттракцион уже закрыт.
– И давно? – Мериголд перестал улыбаться.
– Так уж года два, наверное, – ответил водитель. – Зато нам спокойнее.
– А как с него прыгали? – спросил я. – С парашюта или на верёвке? Они отрицательно помотали головами.
– В мяче.
– В мяче? – переспросил я.
– Заходишь в такой огромный прозрачный мяч, – стал объяснять Ларвик, – пристёгиваешься, за тобой закрывают сферу и… – он качнул головой, обозначая прыжок.
– С моста?
– Да.
– А мост высокий?
– 90 метров, – сказал водитель.
– Девяносто метров??? Это же высоко! – я попытался представить себе такую высоту.
– Но это стоило того, – Вому шумно вздохнул. – Адреналин!
– Так ведь, раз это мяч, то он потом снова…
– Конечно! – кивнул Нейш.
– И сколько раз он так подпрыгивал?
– Пока не останавливался, наверное, раз шесть-восемь, – сказал он. – Очень популярный аттракцион был. Туристам очень нравился. Сколько он действовал? Лет десять?
– Двенадцать, – поправил отец Элиас.
– Вы тоже пробовали? – удивился я.
– Я состоял в организации, призывающей запретить подобные аттракционы, – невозмутимо ответил он.
– Элиас, я не понимаю, что в этом плохого? – заёрзал на кресле Мериголд.
– В среднем по две-три смерти в год. Этого более чем достаточно.
– От разрыва сердца что ли? – нахмурился Хьюм.
– Представьте себе!
– Фу! – фыркнул Ларвик. Мериголд явно его поддерживал.
– А я считаю, что его правильно закрыли, – сказал водитель. – Снова разрешил полёты под мостом. Удобнее стало добираться в Фенсалир.
– Зато сколько денег вы на этом потеряли, – возразил молчавший до этого Джос.
– Может, денег-то не так и много было, – предположил я. – Не каждый же захочет прыгать с девяностометровой высоты.
– Да нет, – покачал головой Леридо. – Люди по нескольку часов в очереди стояли. От туристов отбоя не было.
– И билет стоил сто фунтов, – добавил Вому. – На наши деньги. Я присвистнул.
– Никакие деньги не заменят человеческие жизни, – прогудел преподобный.
– Но они же делали это добровольно, – нахмурился Нейш.
– Мериголд, – священник сдвинул брови. – Вы взрослый человек. Неужели вы этого не понимаете?
– Этого точно не поняли тысячи туристов, – заметил я.
– Туристов и сейчас хватает, – ответил он. – Я не думаю, что из-за того, что закрыли этот аттракцион, к нам стали меньше приезжать.
– Верно, – согласился Леридо.
– Наверное, в другом месте открыли что-нибудь подобное, – предположил Джос.
– Конечно, но это так, бледное подобие, – отмахнулся водитель. – Кстати, а вот и он, – он указал вперёд.
Мы подались вперёд. На фоне неба вырисовывались два голубоватых холма, соединённые тонкой нитью моста.
– А почему он получил такое название? – спросила Лира.
– Осенью, когда садится солнце, – он посмотрел на неё в зеркало заднего вида, – оно проходит аккурат между холмов. И вот в это самое время, когда смотришь на мост, его то видно, то нет. Будто он мерцает. Приезжайте в конце августа или начале сентября, увидите.
– Спасибо за совет, – поблагодарила его Лира.
– Изумительная картина, – восхитился Джос, глядя на приближающиеся изумрудные холмы. – Это естественный лес или посадки?
– Посадки, – отозвался Леридо. – Столетней давности. Этот парк закладывал ещё Адонис IX.
– Там очень полезно гулять, – добавил преподобный Элиас. – Воздух обладает целебными свойствами.
– И песок в ботинки не набивается, – усмехнулся водитель.
– Я не могу понять, – Джос вглядывался вперёд. – Он что, очень узкий?
– В том-то и суть, молодой человек, – шофёр с гордостью улыбнулся. – Всего три метра в ширину.
– Поэтому он как ниточка и смотрится, – сказала Лира.
– Паутинка, – улыбнулся Леридо. – Так его некоторые называют.
– Любят его, значит, – сказал я.
– Конечно, – Леридо погладил свой живот, запёртый в клетчатую жилетку. – Это всё-таки символ города.
– А вы, господа, откуда будете? – спросил нас водитель.
– Из Вандеи, – ответил я.
– Да? – протянул он. – Странно. Вы все по-разному говорите. А такого акцента, как у вас, – он глянул на меня, – вообще никогда не слышал.
