Решив, что в достаточной мере просветил меня об моих обязанностях и своем взгляде на ценность моей жизни, он загнал меня внутрь скафа. Уже ставшая привычной темнота обволокла меня, отрезав все звуки внешнего мира.
«Виртуальная программа запрашивает доступ к энергетическим ячейкам», «доступ разрешен», «канал связи удаленного доступа запрашивает частоты обмена информацией», «выделен узкополосный канал».
Поток малопонятной информации опять заполонил мой мозг, перед глазами тем временем возникло изображение. Подтвердив голосом запрос на доступ к управлению скафандром я стал участником кинофильма от первого лица. Скафандр и я вместе с ним вышел из помещения, прошел по коридору и остановился у шлюзовой камеры. Делать мне было абсолютно ничего не надо, как я понял мне была отведена роль пассажира.
«Получен код на доступ в шлюз», «код принят», «получен доступ в шлюз», уловил в мешанине мыслеречи. «Сохранить код доступа», вклинился я, «принято, код доступа сохранен».
Я улыбнулся, даже находясь в пассивном положении у меня оставался небольшой функционал, позволявший участвовать в процессе управления скафандром.
«— Этот ковлар, эта коробочка у меня на шее, поистине изобретение тысячелетия, — размышлял я: — возможность мыслеречи с механизмами дает безграничные возможности в эксплуатации. Непонятно почему использование столь полезной вещи запрещено в конфедерации, но судя по строгости наказания смертной казнью, заставить людей отказаться от ковлара было очень сложно»
Еще более удивительным было то, что судя на немалую стоимость, Михалыч использовал это устройство на мне. Если судить по словам встреченных мной на станции людей, жизнь примата вообще ничего не стоила, и с моим телом могли сделать все что угодно.
Оставалось надеяться, что моральные нормы и устои галактического общества не сильно отличаются от земных, и некое подобие заповедей имеет место быть. По крайней мере явного воровства и лжи среди жителей комплекса я не заметил.
Пока я предавался размышлениям, скаф внутри которого находилось мое тело вышел в открытый космос. Я заметил, что покинул шлюзовую камеру только потому, что экран отражавший пространство стал черным. Почти абсолютная тьма окружала меня, оглянуться на станцию оставшуюся за спиной я не мог, а видимый обзор составлял не более 150 градусов по горизонтали и от силы 120 по вертикали.
Напрягая зрение, я смог уловить неясные контуры выделяющиеся на фоне темноты абсолютной темнотой. Каким образом происходит ориентирование в пространстве, управление и передвижение между объектами, контроль за параметрами скафандра, это и многое другое оказалось мне неизвестным и оттого чувство собственной беспомощности резануло по нервам вводя в состояние паники.
— Не дергайся, — в полной тишине голос прозвучал как гром среди ясного неба.
От неожиданности я даже присел, вернее попытался присесть, но теплая студенистая масса обволакивающая меня изнутри скафандра проявила упругость и удержала в прежнем положении. Раздавшийся после моих конвульсий смех позволил идентифицировать говорившего, это был Сергей, его каркающий смех было трудно спутать с чем либо еще.
— Я вижу всю твою телеметрию, так что не вздумай наложить в штаны, отмывать костюм будешь сам! — он продолжал смеяться, но я уже взял себя в руки.
— Мне ничего не видно, экран темный, — пожаловался я.
— А ты что хотел? Ближайшее светило находиться в сотне парсеков от этой дыры, так что солнечный денек наступит не скоро, — веселье перло из Сергея: — Ладно, помни мою доброту, сейчас появиться тактическая информация, она будет выводиться на визир твоего шлема в фоновом режиме, просто смотри что я делаю и даже не пытайся напрячь свой мозг, понять, что к чему тебе не дано!
Темноту раскрасили цветные линии, окружности, прямоугольники. Они то появлялись то пропадали, постоянно меняющиеся цифры в различных частях визира раздергивали внимание. Информации было очень много.
Сбоку показался скафандр Сергея, впрочем тут же ушедший куда-то вверх, после этого я услышал металлический стук в районе шлема и картинка начала вращаться перед глазами с бешенной скоростью.
