– Я и не уверен, что оно исчезло из шкатулки.
– Мистер Холмс, сейчас неподходящее время для шуток! Я вас уверяю, что там его нет.
– Вы заглядывали туда со вторника?
– Нет. Да это совершенно бесцельно!
– Вы могли и не заметить его.
– Послушайте, это невозможно.
– Кто знает! Такие вещи бывали. Ведь там, наверно, есть еще документы. Оно могло затеряться среди них.
– Письмо лежало сверху.
– Кто-нибудь мог тряхнуть шкатулку, и оно переместилось.
– Нет, нет, я вынимал все.
– Но это же легко проверить, Хоуп! – сказал премьер. – Прикажите принести шкатулку сюда.
Министр по европейским делам нажал звонок.
– Джекобс, принесите мою шкатулку для бумаг. Мы совершенно напрасно теряем время, но если это удовлетворит вас, что ж, проверим… Спасибо, Джекобс, поставьте ее сюда… Ключ у меня всегда на цепочке от часов. Вот все бумаги, вы видите. Письмо от лорда Мерроу, доклад сэра Чарльза Харди, меморандум из Белграда, сведения о русско-германских хлебных налогах, письмо из Мадрида, донесение от лорда Флауэрса… Боже мой! Что это? Лорд Беллинджер! Лорд Беллинджер!
Премьер выхватил голубой конверт у него из рук.
– Да, это оно. И письмо цело… Поздравляю вас, Хоуп!
– Благодарю вас! Благодарю вас! Какая тяжесть свалилась с моих плеч!.. Но это непостижимо… невозможно… Мистер Холмс, вы волшебник, вы чародей! Откуда вы узнали, что оно здесь?
– Потому что я знал, что больше ему быть негде.
– Не могу поверить своим глазам! – Он стремительно выбежал из комнаты. – Где моя жена? Я должен сказать ей, что все уладилось. Хильда! Хильда! – услышали мы его голос на лестнице.
Премьер, прищурившись, посмотрел на Холмса.
– Послушайте, сэр, – сказал он, – здесь кроется еще что-то. Как могло письмо снова очутиться в шкатулке?
Холмс, улыбаясь, отвернулся, чтобы избежать испытующего взгляда этих проницательных глаз.
– У нас тоже есть свои дипломатические тайны, – сказал он и, взяв шляпу, направился к двери.
Дело об одинокой велосипедистке [44]
Весь долгий период с 1894-го по 1901 год включительно мистер Шерлок Холмс был по горло загружен работой. Можно смело утверждать, что за эти восемь лет не было ни одного публичного дела, пусть даже и не представлявшего особой трудности, в котором бы в той или иной степени не принимал участие Шерлок Холмс. Кроме того, были сотни частных расследований, зачастую весьма необычных и запутанных, в раскрытии которых его участие сыграло решающую роль. Итогом восьми лет напряженной работы стали многочисленные победы и, увы, неизбежные в любом виде деятельности отдельные неудачи. Поскольку сам я принимал участие в большинстве этих дел и вел подробнейшие записи, мне очень трудно выбрать из этого обширного материала какую-то одну историю. Поэтому я решил следовать сложившемуся правилу и руководствоваться в своем выборе не столько жестокостью преступления, сколько оригинальностью сопутствующих обстоятельств и драматизмом развязки.
Исходя из этого принципа, я расскажу на этот раз о деле мисс Вайолет Смит – одинокой велосипедистки из Чарлингтона; оно запомнилось мне целой цепью экстраординарных событий и внезапной драматичной развязкой. И хотя обстоятельства этого дела не позволили моему другу продемонстрировать свои возможности во всем блеске, некоторые особенности все же выделяют этот случай из остальных. Именно поэтому я и решил познакомить с ним читателей.
Обращаясь к своим запискам за 1895 год, я вижу, что впервые мы услышали имя мисс Вайолет Смит 23 апреля, в субботу. Я помню, что ее визит пришелся крайне некстати, поскольку Холмс на тот момент был занят решением весьма запутанной и сложной проблемы, связанной с загадочным преследованием, которому подвергся известный торговец табаком, миллионер, мистер Джон Винсент Харден. Мой друг во всем любил точность и сосредоточивался на решении проблемы целиком. Естественно, он не терпел, чтобы в такие моменты его отвлекали от дела. Но когда к нам на Бейкер-стрит поздно вечером пришла молодая красивая женщина – высокая, грациозная, с поистине королевским благородством манер – и попросила нашей помощи и совета, невозможно было отказать ей, не показавшись совершенным грубияном. Юная леди пришла с твердым намерением поведать Холмсу свою историю, и все мои уверения, что у него нет ни одной свободной минуты, были напрасны. В конце концов мне стало ясно, что она не удалится до тех пор, пока не осуществит свое намерение, а выдворять ее силой было бы недостойно джентльмена. Должно быть, Холмс тоже почувствовал это; смирившись с неизбежным, он устало улыбнулся и любезно предложил прекрасной нарушительнице спокойствия сесть и поделиться с нами своими тревогами.
