– А за границей?
– За границей, я уверен, не видел этого письма никто, кроме того, кто его написал. Я твердо убежден, что даже его министры… то есть я хотел сказать, что при отправлении оно миновало обычные официальные каналы.
Холмс на некоторое время задумался, затем сказал:
– А теперь, сэр, я должен получить более точное представление, что это за документ и почему его исчезновение повлечет за собой столь серьезные последствия.
Два государственных деятеля обменялись быстрым взглядом, и премьер нахмурил густые брови.
– Мистер Холмс, письмо было в длинном узком голубом конверте. На красной сургучной печати изображен приготовившийся к нападению лев. Адрес написан крупным, твердым почерком.
– Эти подробности, – прервал его Холмс, – конечно, очень интересны и существенны, но мне надо знать содержание письма. О чем говорилось в нем?
– Это строжайшая государственная тайна, и боюсь, что я не могу ответить вам, тем более что не вижу в этом необходимости. Если с помощью ваших необычайных, как говорят, способностей вам удастся найти соответствующий моему описанию конверт вместе с его содержимым, вы заслужите благодарность своей страны и получите любое вознаграждение, которое будет в наших возможностях.
Шерлок Холмс, улыбаясь, встал.
– Я понимаю, конечно, что вы принадлежите к числу самых занятых людей Англии, – сказал он, – но и моя скромная профессия отнимает у меня много времени. Очень сожалею, что не могу быть вам полезным в этом деле, и считаю дальнейшее продолжение нашего разговора бесполезной тратой времени.
Премьер-министр вскочил. В его глубоко сидящих глазах сверкнул тот недобрый огонь, который нередко заставлял съеживаться от страха сердца членов кабинета.
– Я не привык, сэр… – начал он, но овладел собой и снова занял свое место.
Минуту или более мы сидели молча. Затем старый государственный деятель пожал плечами:
– Мы вынуждены принять ваши условия, мистер Холмс. Вы, безусловно, правы, и с нашей стороны неразумно ожидать от вас помощи, пока мы не доверимся вам полностью.
– Я согласен с вами, сэр, – сказал молодой дипломат.
– Хорошо, я расскажу вам все, но полагаюсь целиком на вашу скромность и на скромность вашего коллеги, доктора Уотсона. Я взываю к вашему патриотизму, джентльмены, ибо не могу представить себе большего несчастья для нашей страны, чем разглашение этой тайны.
– Вы можете вполне довериться нам.
– Так вот, это письмо одного иностранного монарха; он обеспокоен недавним расширением колоний нашей страны. Оно было написано в минуту раздражения и лежит целиком на его личной ответственности. Наведение справок показало, что его министры ничего не знают об этом письме. К тому же тон письма довольно резкий, и некоторые фразы носят столь вызывающий характер, что его опубликование, несомненно, взволновало бы общественное мнение Англии. И даже более, сэр: могу сказать не колеблясь, что через неделю после опубликования письма наша страна будет вовлечена в большую войну.
Холмс написал имя на листке бумаги и показал его премьер-министру.
– Совершенно верно, это он. И именно это письмо, которое, возможно, повлечет за собой миллионные расходы и гибель сотен тысяч людей, исчезло таким загадочным образом.
– Вы известили автора письма?
– Да, сэр, была отправлена шифрованная телеграмма.
– Но может быть, он и рассчитывал на опубликование письма?
– Нет, сэр! У нас есть все основания полагать, что он уже понял неосторожность и опрометчивость своего поступка. Опубликование письма было бы для него и для его страны еще большим ударом, чем для нас.
– Если так, то в чьих же интересах раскрыть содержание этого письма? Для чего кому-то понадобилось украсть его?
– Тут, мистер Холмс, вы заставляете меня коснуться области высокой международной политики. Если вы примете во внимание ситуацию в Европе, вам будет нетрудно понять мотив преступления. Европа представляет собой вооруженный лагерь. Существуют два союза, имеющие равную военную силу. Великобритания держит нейтралитет. Если бы мы были вовлечены в войну с одним союзом, это обеспечило бы превосходство другого, даже независимо от того, участвовал бы он в ней или нет. Вы понимаете?
