– Но зато какое жалованье,– началъ, воодушевившись, пріятель Клифтона,– какое славное жалованье! Въ пять разъ больше обыкновеннаго! Безъ этого Ричардъ Шандонъ, при настоящихъ условіяхъ, не завербовалъ-бы ни одного человѣка. И то сказать: какое-то странное судно, отправляется Богъ вѣсть куда и не имѣетъ, повидимому, особеннаго желанія вернуться назадъ! Нѣтъ, это не по мнѣ, я бы не согласился ни за сто печеныхъ раковъ!
– По тебѣ или не по тебѣ, дружище,– отвѣтилъ Корнгиль,– все равно ты не попалъ-бы въ составъ экипажа.
– Это почему?
– Потому что ты не удовлетворяешь требуемымъ условіямъ. Мнѣ говорили, что женатые не принимаются на бригъ, а ты принадлежишь къ большой категоріи обабившихся. Значитъ, и покобениться-то тебѣ не представилось-бы случая.
Осаженный такимъ образомъ матросъ разсмѣялся вмѣстѣ съ другими.
– Даже и самое названіе брига черезчуръ ужъ того… смѣлое,– началъ опять Корнгиль. Forward – впередъ, да до какого же мѣста впередъ? A o томъ, что никто не знаетъ капитана брига, я уже и не говорю.
– Напротивъ, его знаютъ,– сказалъ одинъ молодой матросикъ съ довольно наивною физіономіею.
– Какъ знаютъ?
– Да такъ-таки знаютъ.
– Послушай, молодчикъ,– сказалъ Корнгиль,– ужь не считаешь ли ты Шандона капитаномъ брига?
– Но… отвѣтилъ молодой матросъ.
– Такъ знай-же, что Шандонъ – помощникъ капитана, и ничего больше. Это бравый и смѣлый морякъ, китобой, съ хорошей стороны заявившій себя, парень теплый и во всѣхъ отношеніяхъ достойный командовать судномъ. Какъ бы то ни было, но онъ не командуетъ бригомъ; говоря попросту, онъ такой же капитанъ, какъ ты или я, не въ обиду мнѣ будь это сказано. Что же касается человѣка, который, послѣ Бога, долженъ быть старшимъ на кораблѣ, то объ немъ ничего неизвѣстно самому Шандону. Въ свое время настоящій капитанъ явится, не знаю только въ Новомъ или Старомъ свѣтѣ, потому что Ричардъ Шандонъ не говорилъ, да и не имѣетъ права говорить, въ какую страну свѣта онъ направитъ свой бригъ.
– Однако, возразилъ молодой матросъ, могу васъ увѣрить, мистеръ Корнгиль, что кое-кто уже объявленъ капитаномъ на бригѣ, объ немъ упомянуто въ письмѣ, которое получилъ Шандонъ и въ которомъ ему предлагалась должность помощника капитана.
– Какъ? замѣтилъ Корнгилъ, нахмуривъ брови,– не думаешь-ли ты утверждать, будто на бригѣ находится самъ капитанъ?
– Само собою разумѣется.
– И ты говоришь это мнѣ,– мнѣ?
– Конечно, потому что такъ сказалъ мнѣ Джонсонъ, шкиперъ брига.
– Джонсонъ?
– Да.
– Самъ Джонсонъ?
– И не только сказалъ, но даже показалъ мнѣ капитана.
– Показалъ капитана? – переспросилъ ошеломленный Корнгиль.
– Да, показалъ.
– И ты его видѣлъ?
– Собственными глазами.
– Кто-же это такой?
– Собака.
– Собака?
– О четырехъ ногахъ?
– Да, какъ есть собака.
Велико было изумленіе матросовъ Nautпlus'а. При другихъ обстоятельствахъ они просто-бы расхохотались. Собака оказывается капитаномъ брига къ семьдесятъ тоннъ. Просто умора! Но Forward - такой странный корабль, что, прежде чѣмъ смѣяться или отрицать что-нибудь, слѣдовало хорошенько пораздумать. Впрочемъ, самъ Корнгиль уже не смѣялся.
– И Джонсонъ показалъ тебѣ этого диковиннаго капитана,– началъ онъ, обращаясь къ молодому матросу. И ты его видѣлъ?..
– Видѣлъ, какъ вижу васъ.
– Ну, какъ вы думаете на счетъ этого? – спросили матросы у Корнгиля.
– Ничего я не думаю,– рѣзко отвѣтилъ послѣдній,– за исключеніемъ того, что Forward'омъ командуетъ или самъ сатана, или безумцы, которыхъ слѣдовало-бы запереть въ Бэдламъ[3].
Матросы молча смотрѣли на бригъ, на которомъ заканчивались приготовленія къ отплытію. Никому изъ нихъ и въ голову не приходило, что шкиперъ Джонсонъ могъ подшутить надъ молодымъ матросомъ.
Молва о собакѣ облетѣла уже весь городъ, и въ толпѣ любопытныхъ не одинъ отыскивалъ глазами собаку-капитана, будучи не прочь считать ее какимъ-то сверхъестественнымъ существомъ.
Впрочемъ, нѣсколько уже мѣсяцевъ Forward обращалъ на себя общее вниманіе. Его нѣсколько необычная конструкція, облекавшая его таинственность, инкогнито капитана, самый способъ, которымъ Ричарду Шандону было предложено наблюдать за вооруженіемъ брига, тщательный выборъ экипажа, неизвѣстное, едва-ли подозрѣваемое многими назначеніе корабля – все это набрасывало на бригъ болѣе чѣмъ странный оттѣнокъ.
