О КОНАН-ДОЙЛЕ И БРИГАДИРЕ ЖЕРАРЕ
(Вместо предисловия)
У каждого народа есть выражения, которые, будучи непереводимы словами другого языка, отчетливо выражают некоторую особенность в характере этого народа. Как всегда бывает в классовом обществе, выражения эти создаются, в сущности, не всей нацией, а тем классом, который в данный момент представительствует от ее имени, играя в нем — до поры до времени успешно — передовую, ведущую роль.
Таких выражений, как «русский человек задним умом крепок» или «у русского человека мозги набекрень» не перевести ни на один европейский язык. Эти порождения нашей бытовой, общественной, хозяйственной в конечном счете отсталости, к несчастью, до сих пор еще не сданы в архив, не утратили своей жизненной ценности, хотя мы находимся на грани той эпохи, когда вся наша жизнь будет так перестроена, сто они отойдут в прошлое, и самый смысл их будет забыт, как забыт первоначальный смысл выражений: «согнуть в бараний рог» и «узнать всю подноготную». Ибо мы твердо уверены, что в процессе нашего грандиозного строительства отойдут в прошлое все признаки головотяпства и умственной сонливости, как уже отошли в прошлое понятия, связанные со средневековым застенком.
Среди всех видов нашей бедности (мы ими богаты) есть и тот, который вызван отсутствием наследства. Ни средневековый, ни дворянский, ни буржуазный период нашей истории не оставили нам накопленного веками духовного богатства, если не считать, конечно, вот этого «крепкого заднего ума» и «мозгов набекрень», от которых новый хозяин России — рабочий класс — призван освободить ее в возможно срочном порядке.
Нужно признать, что другим странам в этом отношении более повезло. Прежние их хозяева кое-что поднакопили, в том числе и такое, что окажется весьма небесполезным для рабочего класса этих стран, когда он в свою очередь придет к власти. Здесь мы имеем в виду не технику, не промышленность, даже не науку, а подсознательную общественную культуру, впутавшуюся во внутренний мир личности путем многовекового воздействия среды и оставившую в нем столь глубокий отпечаток, что его нельзя не мыслить, как отчетливо выступающую особенность национального характера. Этот фонд духовных ценностей, накопленный народом в результате его многовековой борьбы с природой, внешними врагами и внутри народа — между классами, — представляя собой огромную сумму подсознательных навыков мышления и жизненных оценок, находит свое итоговое выражение в немногочисленных, но графически четких формулах языка.
У англичан есть замечательное выражение, опять-таки, как все подобные выражения, непереводимое: fair play (фэйр плэй). Смысл его очень далек от наших российских «мозгов набекрень» и в известном смысле даже противоположен им. Точно его нужно перевести так: «прекрасная игра». Но самый точный перевод есть в то же время самый неправильный, как известно. Это справедливо для всякого перевода и сугубо справедливо для такого, который пытается передать понятиями чужого языка одну из формул национального характера. А приведенное английское выражение именно такая формула.
Что же это за «игра» и чем она «прекрасна» настолько, что англичане, эти классические любители и изобретатели всяких игр и спорта нашли нужным отметить ее «прекрасность» перед всеми другими, изобретенными у них? Уяснить смысл этого понятия легче всего на конкретном примере. А в примерах нет недостатка. Лучшие страницы английской литературы являются быть может лишь развитием этого понятия, проникнуты им, из него исходят. Но произведения Конан-Дойля — в английской литературе далеко не самые гениальные — в то же время самые яркие, даже подчеркнуто-яркие и показательные в этом отношении. Именно поэтому, быть может, это один из самых английских произведений английской литературы. И не этим ли об'ясняется их успех? Ибо мы любим познавать жизнь во всем богатстве ее форм и радуемся, когда оно умножено особенностью национально-характерного. Ведь только через такое восприятие жизни дается нам и подлинное знание того, как именно нужно ее перестраивать.
