Немного постукав и потыкав. Керни обработал пару царапин на голове Дойля и одно место на левой голени, где дубинка рассекла кожу.
— Он не бил вас по почкам?
— Вроде бы нет.
— Хорошо. Удары по ночкам не только очень опасные, но и очень болезненные. В некоторых случаях он причинял необратимые повреждения.
— Вы лечили и другие его… жертвы, доктор?
— Нескольких. Капп мастер своего дела. У него за плечами долгие годы тренировок, и он получает наслаждение от своей работы. По-моему, вам нет смысла делать рентген. Ребра на ощупь целые, переломов нет. Если боль не будет проходить, приезжайте ко мне на прием. Вы находитесь в хорошей форме, мистер Дойль. Я оставлю что-нибудь обезболивающее. Завтра вам покажется, что вы столетний старик. Послушайте моего совета — не лежите, заставьте себя двигаться. Выйдите на солнышко, поплавайте, позагорайте.
— А как быть со счетом?
— Заедете в мой городской кабинет. Счет будет у сестры… Принимайте эти таблетки по одной штуке каждые четыре часа. Если боль будет нестерпимой, можете принимать по две. — Керни закрыл саквояж и встал. Он на мгновение потерял официальность и перестал быть опытным молодым доктором. — Побои оказывают на психику человека интересное воздействие, мистер Дойль. Самый распространенный результат — сильное желание держать голову пониже, чтобы ей опять не досталось.
— Думаю, в случае со мной он к этому и стремился. Тогда я являюсь исключением из правила.
После ухода Керни Бетти Ларкин вернулась в спальню и сказала:
— Правда, он умница?
— Отличный парень.
— Что я могу для вас сделать?
— Керни оставил лекарства. Мне нужна вода, чтобы принять таблетку. И потом, если я смогу опереться на вас, то хотел бы добраться до туалета. Доведете меня до постели и можете уезжать домой.
— Неужели ничего не хотите поесть?
— Думаю, не хочу.
— А я думаю, что хотите.
Девушка принесла воды, и Александр Дойль проглотил таблетку. Потом свесил ноги с края кровати, и она медленно и легко помогла ему встать. Алекс обнял ее за плечи левой рукой. Его рука сейчас казалась большим колбасным рулетом, набитым замазкой. Бетти обняла правой загорелой рукой его за талию и медленно повела в ванную. Помогла войти в комнату и закрыла дверь. Через минуту Алекс сам открыл дверь и неожиданно сделал два неуверенных шага, прежде чем она успела подхватить его. Бетти сообщила Дойлю, что лицо у него цвета бумаги, и уложила в постель. Потом принесла сигареты, нашла еще подушки и устроила Алекса поудобнее. Он полусидел, курил, щупал ушибы, не без удовольствия прислушивался к звукам, раздающимся на кухне, и почти спокойно думал о Донни Каппе. Такие ребята приносят определенную пользу. В армии он знал пару похожих парней, которых всегда с удовольствием брал в разведку. Двигались они бесшумно, как кошки, и были бесстрашными ребятами из породы убийц, не признающими никаких правил морали, необщительными и очень опасными.
Бетти где-то нашла поднос и поставила его на стол, который придвинула к кровати. Приготовила она всего много, пахла еда вкусно, и Алекс неожиданно обнаружил, что действительно здорово проголодался.
— Вы хорошо готовите, мисс Бетти.
— Здесь совсем примитивная кухня. Наверное, я люблю готовить, потому что сама живу, чтобы есть. Ем, как волк, но не поправляюсь даже на фунт.
— Вам рано пришлось уехать с работы?
— Я сама себе хозяйка, Алекс, и прекрасно знаю, что и когда мне делать. Сейчас работы почти нет, нужно только подправить кое-какие бумажки. Начинается затишье. В июле дело немного оживет, а в сентябре начнется суматоха. Когда дел невпроворот, работаю я очень много. Часто при необходимости даже помогаю Бадди.
— Ну, Бетти, вы просто образец для подражания.
— Да, я незаменимая. Во всяком случае мне нравится возиться на верфи. Нравятся паруса, запах морского лака, короче, все, что связано с морем. Бадди точно такой же.
— Вернемся к Донни Каппу. Этот маленький ужас с черной дубинкой пытался превратить меня в кролика. Так называемые приличные жители Рамоны не возражают против упражнений Каппа, потому что он никогда не бьет их самих по головам. Может, они даже считают, что он делает полезное дело. Такой человек очень опасен, Бетти. Он думает, что для него не существует ничего невозможного.
