— Я психолог, миссис Брэдли. Я занимаюсь частной практикой, и мне удобнее принимать клиентов в обстановке, максимально приближенной к домашней. Во-первых, я так привык, а во-вторых, мои посетители сами не жаждут оказаться в кабинете врача в клинике. Моя работа имеет особую специфику, и помогая людям, я всегда хочу добиться максимального результата.
— Как интересно! — она не смогла сдержать движения, выражающего крайнее любопытство. — А откуда вы приехали?
— Из Глазго.
— Глазго! Никогда там не была.
— Ничего особенного. Там моя практика уже не могла перерасти известные пределы, и для ее расширения я решил перебраться в Лондон.
— А я так давно уже нигде не была… пойдемте, мистер Холлисток, осмотрим помещение?
— Да, конечно, миссис.
— Этот дом полностью принадлежит мне, — говорила она ему, пока они поднимались по лестнице на третий этаж, — я здесь родилась. Мой муж умер два года назад, и теперь я сама стараюсь справляться с его содержанием. Мне во всем помогает Элизабет. Вы видели ее, она открывала вам дверь.
— Это ваша помощница?
— Да… ну вот мы и пришли, — она указала ему на дверь слева от лестницы. Справа была еще одна, точно такая же.
— А там кто живет? — Холлисток указал на нее.
— Там жилище одного достаточно известного фотохудожника. Он приспособил все помещения для своей работы, а сам разместился в самой маленькой комнате. Странный человек, как и все люди искусства, но тихий и опрятный. У него бывают съемочные дни, тогда к нему приходят модели, все больше молодые люди, но порядок всегда соблюдается.
Она открыла двери интересующих Холлистока апартаментов и пригласила его пройти за ней. Они попали в длинный коридор, из которого в жилые помещения вели четыре двери. Все они были открыты, и можно было легко оценить размер и обстановку комнат. Впрочем, Холлисток даже и не собирался заниматься этим. Он бегло осмотрел две большие комнаты, затем три поменьше, и прошел на кухню. Убедившись, что все соответствует его требованиям, он заглянул в ванную комнату и обратившись к хозяйке, сказал:
— Ну что же, миссис Брэдли, я доволен увиденным. Это как раз то, что мне и требовалось. Если у вас нет никаких возражений, мы могли бы прямо сейчас начать предметный разговор.
— На какое количество посещений вы рассчитываете, мистер Холлисток?
— На одно в день, не больше. Я люблю полностью вникнуть в вопрос, который привел ко мне клиента, а это требует немало времени и сил, потому только решив одно дело, я берусь за второе.
— Вот как? — она в изумлении вскинула брови, — но ведь наверное выгоднее, чтобы клиентов было как можно больше? Хотя, признаюсь, мне импонирует ваш подход.
Холлисток улыбнулся:
— Я беру очень дорого, миссис Брэдли, поэтому материальная сторона вопроса не зависит от количества посетителей.
Они начали спускаться вниз.
— И люди платят действительно большие деньги?
— Любые, миссис Брэдли.
— Ого! Ну и почему?
— Потому что я гарантирую результат за одно посещение.
Она оглянулась, и с улыбкой посмотрела на него снизу вверх. Ей явно нравился этот человек, от которого веяло силой, спокойствием, уверенностью и какой-то тайной.
Спустившись на второй этаж, Холлисток указал на дверь на противоположной стороне:
— А там что, миссис Брэдли?
— Там снимает комнаты один французский банкир. Он иногда приезжает в столицу с континента, и предпочитает жить не в отеле, а здесь. Иногда вместе с семьей приезжает. Но это бывает не так часто, примерно раз в два месяца. Решит свои дела за пару дней, и назад.
Они снова прошли в комнату, где состоялась первая встреча, и миссис Брэдли, попросив обождать, вышла за дверь, расположенную рядом с диваном. Вскоре она вернулась, держа в руках несколько бумажных листов.
— Прочитайте, пожалуйста, мистер Холлисток. Это договор аренды. У меня есть готовые бланки, в которых осталось лишь вписать фамилию и поставить число.
Он бегло пробежал документ глазами, затем достав из внутреннего кармана золотую авторучку, поставил размашистую подпись. Потом Холлисток достал из большого портмоне чековую книжку, и подписав несколько чеков, передал их хозяйке.
— Ну что же, мистер Холлисток, — она посмотрела на подпись, — Генрих Холлисток. Позвольте предложить вам коньяк. Уже вечер, и я полагаю, у вас нет никаких причин отказываться.
