Казалось, Джек может выиграть в любой битве, но тем не менее он никогда не боролся ни с кем. И Джек никогда не льстил людям и не манипулировал ими, как это делал Стэдлер. Не сплетничал за их спинами. Его друзья могли доверять ему, зная, что он честен и справедлив, а его конкуренты видели в нем достойного противника, не скрывавшего своих действий.
Той ночью они легли рано. В шесть утра Джеку уже позвонили, и Люси тоже очень устала, проведя весь день на ногах. Вечером, около десяти, за окном заморосил дождь, а через несколько минут разразился настоящий ливень. Комната иногда освещалась вспышками молний, и, когда гремел гром, казалось, что в балконную дверь ломится разъяренный домовладелец.
Люси безуспешно пыталась избавиться от своего безудержного страха перед грозой. За все эти годы она так и не научилась спокойно засыпать при шуме дождя. К тому же сегодня у нее была и другая причина для волнений. Эта «причина» мирно спала у нее под боком.
Так было нечестно! Как Джек может спокойно спать, когда за окном стоит такой грохот? Люси громко кашлянула, но ее слабая попытка разбудить его была моментально заглушена раскатом грома. Люси нахмурилась. С чего она решила, что он проснется, если ему не мешает даже этот страшный шум за окном? Если ты на самом деле хочешь, чтобы он обратил на тебя внимание, будь смелее, уговаривала она себя. Дотронься до него…
Люси потянулась в его сторону, но тут очередная вспышка молнии озарила комнату, и она увидела, что рука у нее мертвенно-белая. Люси замерла. Если она все же его разбудит, то о чем таком важном заговорит, что объясняло бы, почему она его вдруг потревожила? Люси не знала.
Но единственное, чего ей сейчас хотелось, — это поговорить с ним. Немедленно.
Она снова протянула руку и дотронулась до его теплого плеча. Вновь загрохотал гром. Но то, что она уже осмелилась коснуться Джека, сделало ее храбрее, и она не придала значения этому предзнаменованию небес. Это всего лишь ненастная погода… Люси положила ладонь Джеку на плечо и потрясла его. Джек что-то пробурчал и чуть-чуть подвинулся.
Тишина.
Люси совсем пала духом. Этот мужчина впал в кому, что ли? Она вновь коснулась его, решив, что даже скинет его с кровати, если понадобится.
— Я проснулся, Люси, — прошептал он. И повернулся к ней. В темноте она не могла разглядеть его лицо. Ужасно захотелось, чтобы сверкнула молния, тогда стало бы ясно, рассердился ли он на нее за то, что она его разбудила. — Люси? — спокойно позвал Джек. — На улице гроза, да? Тебе не страшно?
Она улыбнулась — и из-за того, что нервничала, и из чувства благодарности. В его голосе не было ни капли раздражения. Снова сверкнула молния, озаряя его серьезное лицо, губы, глубоко посаженные и обрамленные пушистыми ресницами глаза. Настороженный и совсем не сонный взгляд. Люси подумала, что, может, он тоже не спал все это время.
— Джек? — тихо заговорила она.
— Да?
— Ты думаешь, что у меня очень полные бедра?
Удар грома, казалось, сотряс всю комнату, поэтому Люси не услышала, что он ответил — «да» или «нет». И вообще, ответил ли он ей. Люси не могла понять, с чего она задала такой глупейший вопрос. Тем более посреди ночи.
— Что? Ты шутишь, что ли? — наконец сказал Джек, и Люси показалось, что в его голосе прозвучал смех.
— Скажи мне правду, Джек. Мне надо знать.
— А с чего ты вообще вспомнила об этом?
Люси повернулась к нему.
— Дня два назад ты намекнул, что мне надо больше времени уделять спорту, и я подумала, что, может быть…
Снова наступила долгая пауза. У Люси заболела грудь оттого, что она затаила дыхание, ожидая его ответа. У нее даже слегка закружилась голова. И тут Люси услышала, как он усмехнулся.
— Я просто подшучивал над тобой. То, что я сказал, не имеет никакого отношения к тому, что я действительно думаю о твоих бедрах.
— Но… но ведь ты думаешь, что они полные? — Люси не понимала, почему продолжает настаивать на продолжении этого глупого диалога.
— Люси, — он потянулся, взял ее за руку, потом, передумав, отпустил, — я думаю, что твои бедра совершенны… совершенно такие, как надо.
Джек кашлянул, и у нее зародилось подозрение, что он не совсем искренен с ней. Люси отвернулась, проворчав:
