– Может, именно этого он и добивается.
Я поймал взгляд Ребекки. Моргнул. И хотел уже сказать еще что-то, когда Рокки проскочил мимо моих ног и мимо Ребекки и мигом просквозил в кухню. Детектив повернулась и заорала, чтобы он немедленно убрался оттуда. Рокки секунду анализировал этот вариант, склонив голову набок, потом танцующим прыжком отскочил влево, рванул вправо и бросился под защиту кухонного стола.
– Рокки, – позвал я. – Иди сюда. Скверно себя ведешь! Плохая собака!
Пес оскалился в идиотской улыбочке. Повилял хвостом.
– Хорошо выдрессирован, – саркастически заметила Ребекка.
– Он не виноват.
– Да. Ты прав. – Детектив посмотрела на меня, но потом, кажется, утратила всякий интерес к нам обоим. Ее плечи опустились, и она пошире распахнула дверь. – Ты тоже можешь войти. Я уже повсюду сунула нос, в каждую комнату. Дом точно необитаем. Но здесь есть кое-что, что тебе следует увидеть.
Пластиковые бахилы зашуршали по полу, когда Ребекка повела меня к сосновому кухонному столу. На исцарапанной деревянной столешнице было собрано несколько предметов. Электрические провода и мотки пластиковой изоляции. Прозрачный гибкий кабель со стеклянной бусиной на конце. Микроскопический микрофон. Складной нож, который я у нее видел, с одним раскрытым лезвием.
– Тут полно «жучков», – сказала она.
– Шутите?
Ребекка положила разбитые очки и мобильник на стол и взяла гибкий кабель.
– Это я нашла в корпусе дымоуловителя. Камера наблюдения. Микрофон был закреплен за настенными часами, вон за теми. – Детектив указала на часы. – Думаю, есть еще один – за потолочной лампой.
Я с трудом сглотнул. И проговорил тихим голосом:
– И нас сейчас подслушивают?
– Сомневаюсь.
У меня волосы на голове зашевелились. Возникло такое ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Шпионит.
– Интересно, кто сюда насовал этой дряни? – спросил я.
– Не знаю. Но это были профессионалы. Пока я проверила только эту комнату и гараж, а нашла целых восемь таких устройств. Это не последнее слово техники, и, судя по слою пыли на проводах и кабелях, можно заключить, что «жучки» установили по крайней мере несколько лет назад. Но ты спрашивал, откуда кто-то мог узнать, что вы с Леной уехали из коттеджа на мотоцикле. – Ребекка показала мне кончик кабеля. – Вот откуда.
Меня всего передернуло. Я потянулся было к микрофону, но убрал руку, вспомнив, что я без перчаток.
– А эти устройства далеко могут передавать информацию?
Я вспомнил, как мистер Призрак прильнул к своему ноутбуку, когда я вошел в кухню. Может, он следил за мной и за Леной, пока мы были в гараже? И подслушивал наш разговор? Нет, вряд ли. Потому что тогда бы он знал, что мы намерены прокатиться на байке.
– Радиус действия может быть разный, – пояснила Ребекка. – Возможно, около двух миль. В любом случае достаточно далеко, чтобы сигнал доходил до дороги в конце леса.
Мне потребовался всего один момент, чтобы понять, что она имеет в виду.
– Значит, вы полагаете, они следили из того фургона, о котором вы говорили?
– Следили и слушали. Ты дал им время занять позицию. В нужном месте. Чтобы потом устроить тебе аварию и захватить Лену.
Я помотал головой:
– Безумие какое-то…
– Нет. Все вполне логично.
– Но чтобы кто-то такое задумал и проделал… – Я замолчал, не совсем уверенный в том, что пытаюсь сказать. И тут мне в голову пришла еще одна мысль. – Говорят, здесь есть какие-то убежища. Что остров используется в программе защиты свидетелей. Что тут прячут людей, связанных с крупными преступлениями, совершенными там, в Англии.
– Это возможно.
– Значит, полиция про это знает, так? Если это место для того и предназначено.
– Вполне разумно. И это может объяснять, почему они послали двоих детективов опросить тебя в больнице. И может также объяснять, почему они толком не вникали в подробности твоей аварии.
– Почему вы так решили?
– Сужу по сложности этих устройств для наблюдения и подслушивания. – Ребекка пожала плечами. – Они гораздо более продвинутые по сравнению со средним уровнем оснащения, к которому привыкла полиция. Попахивает каким-то крупным и даже секретным дельцем.
– Крупным и секретным? Это как же?
