– И что же вскрытие? – спрашивает Реймонд. – Кто же этот негодяй?
– Это может быть ее любовник или случайный знакомый. Во всяком случае, этому человеку вовсе незачем было инсценировать изнасилование. Хотя возможно и совпадение. Трудно сказать. – Я смотрю на отражение света на поверхности виски в бокале. – Могу я спросить тебя кое о чем?
– Догадываюсь о чем, валяй.
Самое время спросить, зачем он держал в ящике своего стола «папку П.». Не сомневаюсь, он ждет именно этого вопроса. Но есть еще одна вещь, которую я хочу знать. Две порции спиртного развязывают мне язык. Настает минута откровения, самая приятная с тех пор, как много лет назад мы вместе раскручивали дело «Ночных ангелов». Я знаю, что с моей стороны это несправедливо по отношению к Реймонду – вставать в позу прокурора и допрашивать его, словно подследственного. Вдвойне несправедливо, если делаешь это для того, чтобы разобраться в собственных переживаниях. И тем не менее я спрашиваю:
– Ты спал с Каролиной?
Реймонд весь затрясся от смеха, делая вид, будто принял на грудь больше положенного, – знакомый прием завсегдатая питейного заведения. Ты притворяешься, что опьянел, и в это время думаешь, как отвязаться от назойливой и некрасивой девицы, которую не хочется тащить в постель, от помощника члена окружного партийного комитета, чье имя ты никак не можешь припомнить, от дотошного репортера, что сыплет шутками-прибаутками, а сам исподволь подбирается к сути дела. Если бы в стакане у Реймонда еще оставался лед, он, наверное, разжевал бы кубик-другой, чтобы придумать достойный ответ.
– Я тебе вот что скажу, Расти, насчет твоих методов допроса. Зачем ходить вокруг да около? Привыкай задавать вопросы напрямик.
Мы оба смеемся, потом я умолкаю, выжидаю. Пусть покорчится, прежде чем сорваться с крючка.
– Покойница и я – мы оба были совершеннолетние и одинокие, – говорит Реймонд, глядя в стакан. – Тебе этого достаточно? Или есть какая-то проблема?
– Нет, если ваша связь не проливает свет на то, кто убил ее.
– Исключено. Разве можно узнать секреты такой женщины, как она? Да и недолго у нас это было, месяца четыре всего. Недолго, но здо́рово.
Реймонд что-то недоговаривает. Как говорится, возможны варианты. Если это она его бросила, то он и виду не подал. Похоже, Реймонд легко пережил ее уход. Легче, чем я мог бы подумать. Я снова смотрю в свой стакан. «Папка П.» и некоторые высказывания ее сына намекали на их близость, но, по правде сказать, я и сам давно догадался об отношениях Каролины и Реймонда. Часто она спешила к нему в кабинет и оставалась там подолгу. К тому времени я, разумеется, был знаком с «местными обычаями». Я и сам совершил путешествие в таинственную страну, именуемую Каролиной, быстро оттуда вернулся и наблюдал за их отношениями со смешанным чувством тоски по покинутым местам и черной зависти.
– Кое-какие секреты ты все-таки узнал. С ее сыном даже познакомился.
– Что было, то было. Ты что, разговаривал с ним?
– На прошлой неделе.
– И он проболтался про мамочку?
Я сочувственно киваю: человеку в положении Реймонда хочется думать, что о нем никто ничего не знает.
– Жалко парня, – произносит он.
– Знаешь, он сказал, что она мечтала стать окружным прокурором.
– Она сама мне об этом говорила. Я объяснил, что такие вещи с наскока не делаются. Надо долго готовить почву. Завоевать авторитет в юридических кругах, заиметь связи в партийной верхушке.
Его ровный тон не обманывает меня. Он смотрит мне в глаза испытующим взглядом, как бы говоря: я не так туп, как ты думаешь. Двенадцать лет власти и лести со стороны подчиненных не притупили проницательности Реймонда. Я ощущаю прилив уважения к нему.
Так вот как это было. Реймонд сказал, что их с Каролиной отношения прекратились четыре месяца назад. Что ж, по времени все совпадает. Как и многие, Каролина решила, что Реймонд больше не будет баллотироваться и добровольно передаст власть кому пожелает. Если на него нажать, то преемником может стать и женщина. Это был бы его прощальный жест в сторону прогресса. Одно странно: почему поезд, несущий Каролину к власти и славе, остановился сначала у станции Расти Сабич. Зачем тащиться на пригородной электричке, если можно сесть в дальний скорый? Впрочем, во всей этой истории было меньше расчета, чем теперь кажется.
