Алёнка надела на купальник сарафан и подошла ко мне. Я лежал на песке и большим пальцем ноги выковыривал ямку.
— Давай заблудимся? — сказала Алёнка.
— Заблудимся? — удивился я.
— Вернёмся в Ленинград — будет о чём рассказывать. Заблудимся в лесу, а нас потом найдут.
— А если не найдут?
— Люди в океане терпят кораблекрушение — и их всегда находят. А что такое человек в океане?
— Капля в море, — подсказал я.
— В наш век окончательно заблудиться невозможно. Обязательно найдут… Вертолёты и всё такое.
— Вертолёты — это хорошо, — сказал я. — Нам спустят верёвочную лестницу, и мы поднимемся в кабину, а потом полетим… Я ещё не летал на вертолётах.
— Ты не струсишь ночью в лесу?
— Ночью? — спросил я.
— Нас будут разыскивать завтра, — сказала Алёнка. — Одну ночь придётся провести в лесу. Знаешь как здорово? Мы будем спать на деревьях.
— Давай оставим дома записку, что мы заблудились, — нас сразу же будут искать, — предложил я. — Отец вернётся из деревни часа через два.
— Остряк, — сказала Алёнка.
Мне понравилась Алёнкина идея. Я представил, как ребята из нашего дома рты разинут, когда я им расскажу, как мы с Алёнкой заблудились и нас двадцать два вертолёта разыскивали три дня. Нет, лучше неделю разыскивали. Мы голодали, а они летали над лесом и разыскивали нас. Мы сидели на деревьях, спасались от волков и медведей… Нет, лучше от одних волков. Медведи могут забираться на деревья. Нам не поверят, что мы от медведей спасались.
— Заблудимся? — спросила Алёнка.
— Ты как хочешь, — сказал я. — До вечера я согласен заблуждаться, а на ночь пойду домой… Боюсь, что на дереве я не засну.
— Возьми матрас, — сказала Алёнка. — И подушку.
— А кто понесёт?
— С тобой лучше не связываться, — сказала Алёнка.
— Вертолёты будут? — спросил я.
— Конечно, — сказала она и, на ходу снимая сарафан, побежала переодеваться. Влезла в свои любимые брюки и чёрную рубашку.
Мы отправились в лес. Сначала шли по тропинке, потом она вдруг куда-то исчезла. В просвете деревьев ещё была видна крыша нашего дома. Сосны и ели скоро всё заслонили. Алёнка шла впереди. Я на всякий случай стал замечать дорогу. В какой-то книжке я прочёл, что если не хочешь заблудиться, то оставляй знаки. Я принялся потихоньку обламывать у маленьких сосенок ветви. Поднял с земли крепкий сук и стал им царапать толстые стволы. Алёнка ничего не замечала, она шла напрямик в глубь леса.
Километрах в двух от дома нас догнал Дед. Он невозмутимо сунулся носом в мою руку и помчался к Алёнке засвидетельствовать своё почтение. Когда Деда не берут с собой, он имеет привычку в отдалении следовать сзади. А потом, когда уже никто не прогонит, объявляется.
— Тебя кто звал? — сердито посмотрела на него Алёнка. Но голос у неё был не очень сердитый, и Дед, помахав коротким хвостом, побежал вперёд.
В настоящий лес мы попали в первый раз. Лес был тихий и торжественный. Голубоватый полусумрак окружал нас. Не хотелось разговаривать. Огромные стволы, сужаясь, уходили ввысь. Стволы были красные, белые, зелёные, коричневые. На одних словно кто-то кору искромсал вдоль и поперёк тупым ножом, другие — гладкие, так и хотелось прикоснуться ладонью. Высоко над головой, пряча от нас небо, шелестела листва, поскрипывали зелёные иголки. А когда проглядывало небо, то оно казалось глубоким и тёмно-синим. Наверное, такое небо видно из колодца.
Сначала в лесу было не слышно ни одной живой души. Но потом я стал различать голоса птиц. Сколько я ни вертел головой — так ни одной и не увидел. Птицы замаскировались в ветвях. Я думал, что стоит вступить в лес, как сразу начнут выскакивать из кустов зайцы, лисицы и другие мелкие звери. Чтобы выскакивали волки и медведи, мне не хотелось. Глаза у Алёнки блестели, ветви хлестали по рукам и по ногам, но она ничего не замечала. Алёнка спешила вперёд, ей хотелось поскорее заблудиться. То мы шли по мягкому и пружинистому мху, то мох исчезал, и мы вступали в царство невысоких сухих растений. Я не знал, как называются эти цепкие кустики розового цвета. И запах этих лесных цветов кружил голову. Хотелось упасть среди них и долго глядеть в небо. Иногда нам попадались полянки брусничника. Маленькие твёрдые листья блестели. К чёрным трухлявым пням прилепились коричневые с белым бородавки. Какие-то древесные грибы. Встречая муравьиные кучи, мы обходили их стороной. Я побаивался муравьёв. Заберётся под рубаху — свету не взвидишь.
