Превыше свободы и чести - страница 6
Если мы считаем, что объясняем чувства, или говорим, что чувства являются причиной поведения, то мы уделяем слишком мало внимания предшествующим обстоятельствам. Психотерапевт узнаёт о ранних годах жизни своего пациента почти исключительно из его воспоминаний, которые, как известно, не внушают доверия, и он может даже утверждать, что якобы важно не то, что на самом деле произошло, а то, что пациент помнит. В психоаналитической литературе, пожалуй, на каждый случай эпизода с действительным наказанием, к которому можно проследить чувство страха, приходится по меньшей мере сто упоминаний о случаях, когда лишь чувствовался страх. Даже, кажется, предпочитают сообщать о таких эпизодах в прошлом, которые теперь уже явно не актуальны. В настоящее время существует громадный интерес, например, к рассуждениям о том, что якобы должно было происходить в ходе эволюции человеческого рода, для объяснения нынешнего поведения людей, и об этом, кажется, с особой уверенностью говорят лишь потому, что о том, что происходило на самом деле, можно только догадываться.
Не имея возможности понять, как и почему человек, которого мы видим, ведет себя так, а не иначе, мы приписываем его поведение "личности", которую мы не видим, и чье поведение мы также не можем объяснить, но о котором мы не склонны задавать вопросы. Мы, вероятно, усвоили эту стратегию не столько из-за недостатка интереса или настойчивости, сколько из-за давнишней убежденности, что для большей части человеческого поведения нет соответствующих эпизодов в прошлом. Функцией "внутреннего человека" ("души") является давать объяснения, которые в свою очередь не потребуют объяснения. Все объяснения останавливаются на нем. Он, следовательно, вовсе не посредник между пережитым в прошлом и нынешним поведением, а центр, от которого исходит поведение. Он - инициатор, который начинает и творит, и делая это он остается, каким был для древних греков - божественным. Нам говорят, что он автономен, ну а с точки зрения науки о поведении это означает, что он - чудо, таинство.
Эта позиция, конечно, уязвима. Автономная "душа" служит только для того, чтобы объяснять явления, которые мы еще не в состоянии объяснить другими способами. Её существование зависит от нашего невежества, и она, естественно, теряет свой статус, когда нам удаётся узнать побольше о поведении. Задача научного анализа - объяснить, как поведение человека как физической системы связано с условиями, в которых шла эволюция человеческого рода, и с условиями, в которых живёт данная личность. Исключая возможность наличия некоего сверхестественного или творческого вмешательства, эти события должны быть связаны между собой, и тогда никакого вмешательства не нужно. Обстоятельства выживания вида, ответственные за генетическую наследственность человека, будут генерировать тенденцию действовать агрессивно, а не агрессивные чувства. Наказание сексуального поведения изменяет само сексуальное поведение, а какие-то чувства, которые при этом могут возникнуть, в лучшем случае являются побочным явлением. Наш век не страдает от страха, а от страшных событий, преступлений, войн и других опасных и болезненных вещей, которым столь часто подвергаются люди. Молодежь бросает школу, отказывается работать, и общается только со сверстниками не потому, что она чувствует себя отчужденной, а из-за социально патологической среды дома, в школе, на производстве и вообще везде.
Нам тут пора вступить на путь, пройденный физикой и биологией, и обратиться непосредственно к отношениям между поведением и окружающей средой, пренебрегая гипотетическим посредничеством состояний сознания. Физика не продвинулась вперёд, созерцая ликование падающего тела, а биология - природу духов витализма, и нам незачем ждать откровений о том, каковы на самом деле личность, состояния психики, чувства, черты характера, планы, цели, намерения, или другие атрибуты автономного человека ("души") для того, чтобы делать научный анализ поведения.
