– Сделано! – ответил комедиант.
– Вы – мои свидетели, господа, – сказал Лаблас, повернувшись к компании и записывая имена в блокнот, лежащий на доске из слоновой кости.
Все затихли, пока он писал, после чего молодой голос разорвал тишину:
– Я не буду участвовать в этом!
Это был юный офицер.
Он встал со своего стула и теперь стоял прямо напротив Лабласа.
Среди актеров прошел шепот, после того как их мишень и игрушка поднялась и решилась восстать против главнейшего из них. Они хотели было спасти его. Каше ухватил его за рукав и почти усадил на стул.
– Садитесь! – шептал он. – Садитесь же! Он лучший дуэлянт во Франции!
– Вы уверены в том, что говорите? – почти шепотом произнес Лаблас.
– Да, месье. Если вы планируете что-либо сделать с этой девушкой, то сначала вам придется что-нибудь сделать со мной! – повысил голос лейтенант, вырывая рукав из рук Каше.
– Где и когда вам угодно будет встретиться, месье? – холодно прозвучал ответ интригана.
– Завтра, в два пополудни, в Булонском лесу. Любимое место встреч парижан. Оно вам известно?
– Конечно, и лучше, чем вам. Моим секундантом будет Каше. Кто будет вашим?
– Я пришлю записку завтра, месье, – ответил юный офицер. В этот момент казалось, что весь хмель вылетел из его головы, он стоял будто под обстрелом, немного согнув спину и расправив плечи, буравя взором невозмутимо холодного Лабласа.
– Будьте уж так добры, месье.
– Прошу разрешить откланяться! – громко и четко проговорил офицер, поклонился и под взглядами гостей отправился к выходу. Лаблас даже не удостоил его взглядом, не говоря уж о рукопожатии или кивке.
Довольно скоро и остальные гости, кроме Турвилля и Гросье, покинули дом вслед за неудавшимся игроком и завтрашним дуэлянтом.
– Приступим к подготовке наших действий, господа! – сказал Лаблас в тот момент, когда дверь захлопнулась за последним не участвующим в предстоящем событии гостем.
– Мне кое-что удалось узнать о нашей цели, частью за счет наблюдений, а частью – подкупив слуг. Они рано отправляются спать, в доме кроме Розы на ночь остаются только брат и старая хозяйка. На окнах нет ставней – только жалюзи.
– И каков наш план?
– Все очень просто. Как вы все знаете, эта улица очень тихая. Мы возьмем мою закрытую карету, один из нас будет править лошадьми. Затем, как вы знаете, для подобных случаев у меня есть разборная лестница из трех частей. Ее мы и возьмем с собой. Выйдя из кареты, мы соберем лестницу, поднимемся на нее, откроем окно, заткнем девушке рот кляпом, пока она спит, спустим ее вниз – и все. Если она проснется и сумеет закричать, можно быть уверенным, что мы втроем победим ее брата. У них не будет никакой информации о том, кто мы, или куда мы отправились. Это будет выдающийся триумф.
– Так и будет, – прозвучал ответ, и трое мужчин рассмеялись.
– Маленькая жеманница! Скоро она станет более сговорчивой, я гарантирую. Ладно, мне надо выспаться перед завтрашней встречей, так что я прилягу на несколько часов. Надеюсь увидеть вас на улице Бертранда в два часа ночи воскресенья. Они отправляются спать в одиннадцать. Доброй ночи. – И, выбросив свою почти догоревшую сигару в огонь камина, распутный актер медленно вышел из комнаты, оставив своих партнеров дискутировать на тему дьявольского плана, в котором им предстояло принять участие.
Удивительно, как прекрасно англичане приспосабливаются к обычаям страны, в которой они живут, особенно в тех случаях, когда обычаи совпадают с их собственными предпочтениями.
Дома я усердный христианин, но в наступившее парижское утро слабый внутренний голос совести совсем затих, и я отправился сразу на улицу Бертранда увидеть моего нового друга, Генри Латура, надеясь на то, что он пожалеет меня в моем одиночестве и согласится поболтаться со мной по улицам Парижа.
Возможно, прекрасная Роза оказала большее влияние на мое решение зайти в гости, чем ее брат, но увидеть ее мне не удалось, так как, в отличие от меня, девушка с утра отправилась в церковь. Я же был предоставлен мужской части семейства.
– Ты не мог поступить лучшим образом, чем зайти в гости, – сказал Генри, потягиваясь всем своим длинным телом и широко зевая. – Я сижу в этом проклятом кресле с завтрака, разучивая роль, и вот теперь я чувствую, что готов. Столько времени потратил, отрабатывая фехтовальные приемы с партнером, готовясь к последней сцене! Ты же знаешь, я раньше был прекрасным мастером и постоянно удивлял зрителей.
