| Теперь же, месяц спустя, он уже начинал смотреть иначе и, несмотря на все поддразнивающие монологи о собственном бессилии и нерешимости, "безобразную" мечту как-то даже поневоле привык считать уже предприятием, хотя все еще сам себе не верил. |
| He was positively going now for a "rehearsal" of his project, and at every step his excitement grew more and more violent. | Он даже шел теперь делать пробу своему предприятию, и с каждым шагом волнение его возрастало все сильнее и сильнее. |
| With a sinking heart and a nervous tremor, he went up to a huge house which on one side looked on to the canal, and on the other into the street. | С замиранием сердца и нервною дрожью подошел он к преогромнейшему дому, выходившему одною стеной на канаву, а другою в -ю улицу. |
| This house was let out in tiny tenements and was inhabited by working people of all kinds--tailors, locksmiths, cooks, Germans of sorts, girls picking up a living as best they could, petty clerks, etc. | Этот дом стоял весь в мелких квартирах и заселен был всякими промышленниками -портными, слесарями, кухарками, разными немцами, девицами, живущими от себя, мелким чиновничеством и проч. |
| There was a continual coming and going through the two gates and in the two courtyards of the house. | Входящие и выходящие так и шмыгали под обоими воротами и на обоих дворах дома. |
| Three or four door-keepers were employed on the building. | Тут служили три или четыре дворника. |
| The young man was very glad to meet none of them, and at once slipped unnoticed through the door on the right, and up the staircase. | Молодой человек был очень доволен, не встретив ни которого из них, и неприметно проскользнул сейчас же из ворот направо на лестницу. |
| It was a back staircase, dark and narrow, but he was familiar with it already, and knew his way, and he liked all these surroundings: in such darkness even the most inquisitive eyes were not to be dreaded. | Лестница была темная и узкая, "черная", но он все уже это знал и изучил, и ему вся эта обстановка нравилась: в такой темноте даже и любопытный взгляд был неопасен. |
| "If I am so scared now, what would it be if it somehow came to pass that I were really going to do it?" he could not help asking himself as he reached the fourth storey. | "Если о сю пору я так боюсь, что же было бы, если б и действительно как-нибудь случилось до самого дела дойти?.." - подумал он невольно, проходя в четвертый этаж. |
| There his progress was barred by some porters who were engaged in moving furniture out of a flat. | Здесь загородили ему дорогу отставные солдаты-носильщики, выносившие из одной квартиры мебель. |
| He knew that the flat had been occupied by a German clerk in the civil service, and his family. | Он уже прежде знал, что в этой квартире жил один семейный немец, чиновник: |
| This German was moving out then, and so the fourth floor on this staircase would be untenanted except by the old woman. | "Стало быть, этот немец теперь выезжает, и, стало быть, в четвертом этаже, по этой лестнице и на этой площадке, остается, на некоторое время, только одна старухина квартира занятая. |
| "That's a good thing anyway," he thought to himself, as he rang the bell of the old woman's flat. | Это хорошо... на всякой случай..." - подумал он опять и позвонил в старухину квартиру. |
| The bell gave a faint tinkle as though it were made of tin and not of copper. | Звонок брякнул слабо, как будто был сделан из жести, а не из меди. |
| The little flats in such houses always have bells that ring like that. | В подобных мелких квартирах таких домов почти все такие звонки. |
| He had forgotten the note of that bell, and now its peculiar tinkle seemed to remind him of something and to bring it clearly before him.... | Он уже забыл звон этого колокольчика, и теперь этот особенный звон как будто вдруг ему что-то напомнил и ясно представил... |
| He started, his nerves were terribly overstrained by now. | Он так и вздрогнул, слишком уж ослабели нервы на этот раз. |
| In a little while, the door was opened a tiny crack: the old woman eyed her visitor with evident distrust through the crack, and nothing could be seen but her little eyes, glittering in the darkness. |
