Так, наконец-то вырвавшись из бреда,
я резко сел, бессонно огляделся:
«Ну ночка! ну и ну… помстилось просто». За ночь
мне кто-то поменял обивку на диване
и переставил стены. Там, напротив,
где я уснул вчера, – теперь прямоугольник,
поросший кустиками пыли… в этой чаще —
другой, геометрически подобный:
вниз адресом письмо, с крестом диагоналей…
Две нитки с уголков сходились в узелок —
то змей воздушный!.. – тоненькая нить
тянулася к окну. Окно слегка серело
и было как конверт… В пыли лежит окно,
и светится письмо в оконном переплете
и рвется в небо улететь. Такое диво связи —
вполне понятно. Я устал гадать:
означить круг потерь – всегда полезней…
Надорвано окно. Босой, озябший почерк.
На подоконнике повис клочок тумана…
«Вчера я слишком рано
успела на вокзал
не жди не опоздай
Целую спи прощай
Маркиза Меранвиль»…
Тьфу, пропасть!
Я порвал. Я отвязал шнурок.
Кто, в наше время, письма пишет, право?..
Письмо взлетело высоко, кивая ветру,
над прусским бывшим городком зарозовело,
опередив восход и обозначив,
что наконец сегодня настает!
Я улыбнулся, я смахнул с лица:
«Ну будет, будет!..» – было это бред,
напоминало сон.
Я ковырял обивки
цветочек, южный, как бы итальянский…
как он здесь пророс? —
на аккуратной, пыльненькой поляне —
письмо лежало.
