– Сделайте одолжение, – попросил Аллейн.
Дик Оутс собрал мысли воедино, с шумом втянул в легкие воздух и начал свое повествование.
– Вечером в пятницу второго августа, – заговорил он – и в ужасе замер, так как понял, что от волнения дал петуха: и его голос неожиданно приобрел тембр, сходный с женским сопрано. Дик попытался взять себя в руки, сглотнул застрявший в горле комок и сделал новую попытку рассказать о случившемся. – Итак, в пятницу второго августа приблизительно в девять часов шестнадцать минут вечера, – произнес Оутс нарочито низким басовитым тоном, – я производил патрулирование данной прибрежной деревни и уже поднимался по «ступеням Оттеркомби», собираясь выйти на пристань и завершить там свой маршрут, как вдруг услышал чей-то голос, звавший меня по имени. Я прислушался. Голос доносился со стороны главного входа гостиницы «Плюмаж», которая, как известно, принадлежит местному предпринимателю мистеру Абелю Помрою. Я двинулся на звук и в скором времени оказался перед вышеупомянутой главной дверью, где встретил мистера Уильяма Помроя, сына предпринимателя, поставившего меня в известность о произошедшем в гостинице инциденте. В следующий момент в дверном проеме появилась мисс Децима Мур, сказавшая мне буквально следующее: «Нет никаких сомнений в том, что он умер». Я, призвав на помощь Бога и всех святых, произнес: «Скажите, ради Создателя, кто умер?» И мисс Мур ответила мне: «Уочмен», – после чего я проследовал в глубь дома и вошел в частный бар.
Оутс сделал паузу, чтобы перевести дух.
– Пока все очень неплохо, Оутс, – заверил Аллейн. – Но уж коли вы изъявили желание поведать об инциденте собственными словами, а не казенным языком рапорта, то уж, будьте любезны, рассказывайте об этом именно собственными словами. Тем более ваш рапорт мы уже прочитали. Меня прежде всего интересует, какое впечатление на вас произвело увиденное.
– Понятно, сэр, – сказал Оутс и вновь с шумом втянул в легкие воздух.
– Как по-вашему, люди, которых вы встретили в частном баре, были пьяны, слегка навеселе или же пребывали в идеально трезвом состоянии?
– У меня сложилось впечатление, сэр, что они были в изрядном подпитии, но потом протрезвели.
– Все?
– Когда я в девять часов вечера выходил на патрулирование, они были не то что пьяны, но здорово навеселе.
– В том числе и мистер Ледж?
– Вне всякого сомнения, – твердо ответил Оутс. – О чем свидетельствует хотя бы то обстоятельство, что он, закуривая, не сразу попал мундштуком трубки в рот.
– При этом он отлично управлялся со стрелками, – заметил Фокс.
– Тогда – может быть, сэр. Как говорится, привычка – вторая натура. Но прошу вас учесть тот факт, что когда я ушел, все гости, включая Леджа, выпили по два стаканчика бренди. Так что мистер Ледж точно был «под мухой». Как и все остальные.
– А потом протрезвели от шока, узнав, что произошло? – высказал предположение Аллейн.
– Именно на это я и намекаю, сэр.
– Что-нибудь в поведении мистера Леджа или других гостей не натолкнуло вас на мысль, что это не был несчастный случай?
Оутс как при команде «вольно» расслабил ноги в коленях и даже позволил себе расстегнуть крючок на воротнике.
– Ледж, – продолжил он, – определенно находился не в своей тарелке. Но в этом нет ничего удивительного, поскольку за несколько минут до этого он вольно или невольно убил человека. По крайней мере, многие считали, что мистер Уочмен умер по его вине. Так что Ледж своим унылым потерянным видом выделялся из всех, сэр. Более того, он дрожал всем телом и безостановочно повторял, что причина смерти – столбняк или внезапные судороги, а он, Ледж, здесь совершенно ни при чем. Возможно, – подумав, добавил Оутс, – он притворялся, но со стороны его поведение при подобных обстоятельствах казалось совершенно естественным. А вот в поведении Абеля Помроя я не заметил ничего странного или необычного. Да, он был взволнован, но кто бы не разволновался, узрев в своем доме труп? Молодой Уилл Помрой все время смотрел на мисс Дециму Мур. Но в этом, на мой взгляд, тоже не заключалось ничего необычного, поскольку всем известно, что Уилл влюблен в нее. Тем более в тот момент глаза у нее были как блюдца, и она, казалось, вот-вот упадет в обморок. Впрочем, слава Создателю, она оказалась стойкой барышней, в обморок так и не упала и даже смогла рассказать мне, как в надежде оказать помощь поднесла мистеру Уочмену стаканчик бренди. Потом, правда, ушла из бара – вернее, молодой Уилл увел ее. Считал, должно быть, что девушке необходимо прилечь. Кстати, Уилл, на мой взгляд, точнее всех ответил на мои вопросы и полностью отдавал себе отчет в произошедшем.
