- Опять, что ли, гелий просить будешь?
- Нет, гелий я достал. Хотел я тебя про Александра Яковлевича спросить. - И не замечая, что Проня нахмурился, продолжал, наполнив фужеры. - Шеф мой, начальник то есть, хорошо его знает, просил привет передать и интересовался, как Александр Яковлевич поживает, чем сейчас занимается. Говорил мне шеф, что несправедливо обошлись с ним, не поняли старика. Обижен, наверное, Александр Яковлевич?
- Это как сказать, ведь на обиженных богом не обижаются. Не замечаю я обиды у Алексан Яковлевича. Отдыхает он, цветочки выращивает, книжечки почитывает, с внуком возится. Так вот и проводит свой заслуженный отдых.
Проня вздохнул, отвел глаза.
- Ну, Прокофий Васильевич, давай выпьем наливочки самодельной, только-только поспела, свеженькая.
Олег усмехнулся про себя, видя, что Проня смотрит на фужер как кролик на удава.
- Вот выпью я с вами, как вас...
- Олег Павлович.
- ...Олег Павлович, а нельзя мне, вредно. Да и узнает сразу Александр Яковлевич, опять ругать будет...
- Да что ты, Прокофий Васильевич, вишневка только пользу приносит для здоровья.
- Так-то оно так, однако алкоголь в ней содержится. А он, как известно, отрицательно влияет на кору головного мозга в частности и в целом на организм.
Проня все же взял фужер, осторожно понюхал.
- А приятно пахнет, грех не выпить. - И тут же поставил на место. Злополучная кепка появилась в его руках. Он ее мял, скручивал, вроде бы собираясь уходить. "Не получилось, - подумал Олег. - А жаль".
Он молчал, понимая, что уговаривать Проню бесполезно, а начинать разговор о Рольберге не решался. Олег чувствовал, что из Прони сейчас не выжмешь ни слова об Александре Яковлевиче.
В это время Проня совершал какие-то непонятные манипуляции со своей кепкой. Олегу показалось, что он вытягивает из нее нитку. Впрочем, эта была не нитка.
Из кепки Проня вытянул метра полтора тонкого монтажного провода в белой хлорвиниловой изоляции с "крокодильчиком" на конце и, окинув взглядом комнату, спросил:
- Где у вас земля?
Олег слегка оторопел, тоже обвел взглядом комнатку. Потом, сообразив, что Проня хочет еще раз проверить телевизор, он указал на трубу водяного отопления.
- Благодарю вас, - тихо сказал Проня и, поскоблив краску на трубе, зацепил за нее "крокодильчик".
Дальнейшее для Олега было совсем непонятным. Проня натянул на голову свою полосатую кепку, поправил ее и взял фужер.
- Ваше здоровье! - и так же, как это было с пивом, перелил содержимое в горло. Выдохнул и откусил огурец.
- Хорошо... А что же вы?
Олег опомнился и увидел, что все еще держит в руке фужер. Машинально выпил и торопливо налил себе и Проне. Теперь Проня не заставил себя уговаривать. Второй фужер он опустошил таким же приемом. После этого его потянуло на разговор.
- Вот вы, простите, что называю вас на вы, наверное, всякое обо мне думаете. Такой, мол, и сякой, пьет, понимаешь, делами темными занимается и вообще непутевый. А мне то и ладно, ну и пусть. Потому что я, может, великое дело делаю. Я знаю, ты хочешь у меня что-нибудь узнать. Только я ничего тебе не скажу, я и сам ничего не знаю. Вот ты просил у меня гелий, а я знаю, не нужен он тебе. И я тебе не нужен. Александр Яковлевич тебе нужен, вот кто. Это голова. Думаешь, почему я сразу не выпил? Меры предосторожности надо было принять. Вот и я принял. Заземлил свою бедную головушку, обманул святого человека - Алексан Яковлевича, ну и ладно, ну и выпил. Глядишь, и не узнает. Авось кепочка-то моя меня и спасет. А ты налей-ка, друг Василий, еще, я и выкушаю.
В голове Олега не стало яснее от того, что он выслушал этот монолог. Смесь подействовала не только на Проню. Впрочем, Олег еще соображал.
- А почему тебя кепочка твоя спасет? - в упор спросил он Проню.
- А я ее сам придумал. Фольгу тоненькую от шиколадок в нее наложил да проводочек вывел. Вот тебе и экранировка. Ты спросишь от чего? От Алексан Яковлевича экранировка. Чтоб он не знал - выпил я или нет... Вот в чем секрет. Как он узнает, я не знаю, да и не моего ума это дело. И не наливай ты мне больше, не могу я. Вот посижу немного, да побегу, как ровно двенадцать будет, он как раз журналы будет читать. Сиеста это у него называется.
