Купол базилики, как и несколько коридоров с арками, остались целы, но кельи монахов теперь представляли собой тлеющие развалины.
В дверном проеме молельни стояли три человека, которые ждали его.
Меридий ускорил шаг. Когда он подошел ближе, ждавшие его люди поклонились. Меридий вошел внутрь. Как ни удивительно, алтарь Магдалины остался цел, лишь белый мрамор пьедестала был покрыт сажей. Просто чудо. Вокруг него лежали обрушившиеся потолочные балки, некоторые до сих пор тлели, отбрасывая на пол отблески красного света.
— Нашли тело брата Варнавы? — спросил Меридий старшего.
В ответ Лука нервно облизнул губы. В свои двадцать девять он уже был законченным убийцей с лицом огромного кота, плоским носом, раскосыми зелеными глазами и коротко остриженными рыжими волосами. Такая неудача сильно испортит его репутацию, как уже однажды было в прошлом, в тот день, который он не забудет до самой смерти. А теперь император вполне может даже казнить его.
— Нет, не нашли.
— Обыскали и его келью, и библиотеку?
— Все кельи и остальные помещения, осмотрели каждое тело. Среди мертвых его нет.
— Император будет недоволен, — сказал Меридий, обводя взглядом группу убийц.
Справа от него, сразу за дверью, лежало обгорелое тело.
— Один из твоих? — спросил Луку Меридий.
— Да. Матифия, он…
— Не желаю слышать его имя. Вообще ничего о нем. Он подвел императора и Господа своего, и на небесах забудется имя его.
Лука напрягся, но благоразумно промолчал. Его товарищи, напротив, начали перешептываться. Несшие службу в храмовой страже искренне верили, что наградой за работу во имя Бога станет вечная жизнь и счастье.
Меридий заметил открытый люк в полу молельни и нахмурился.
— Что это? — спросил он.
— Вход в крипту. Нашли, когда осматривали развалины. Там некоторое количество захоронений и очень много книг и свитков.
Меридий принялся пробираться между тлеющих угольков и, дойдя до люка, посмотрел вниз. Там были массивные ступени, вырубленные прямо в скальном основании. У дальней стены лежали гробы, уложенные в четыре или пять рядов. У другой стены стояло множество шкафов и полок, заполненных книгами, свитками и отдельными листами папирусов.
— Авва Пахомий сказал, что здесь ровно сто монахов. Есть недостающие?
Холодные зеленые глаза Луки блеснули.
— Мы насчитали девяносто семь тел, следовательно, недостает троих.
— А Ярий Клавдий Атиний?
— Среди мертвых его нет, — ответил Лука, покачав головой.
— Ты уверен? Он взял себе новое имя, Кир. Брат Кир.
— Я сражался вместе с ним в битве у Мильвийского моста на Тибре. Это был человек крепкого телосложения и высокого роста со свирепым взглядом. С тех пор прошло тринадцать лет, но я бы узнал его сразу, каким бы именем он ни прикрывался, — ответил Лука, расправив плечи. — Как, впрочем, и любой другой солдат, служивший вместе с ним.
Меридий уловил в голосе Луки затаенную злобу.
— Мы наняли тебя, чтобы дать возможность загладить вину за твои прошлые неудачи. Никто и подумать не мог, что у тебя уйдут годы, чтобы обыскать все монастыри Малой Азии, Африки и Палестины в тщетных попытках найти его, — сказал он.
У Луки было такое лицо, будто он хотел сей же момент схватить Меридия за горло и задушить.
— Он не хотел, чтобы его нашли. Очень не хотел. Его внешность изменилась достаточно сильно, но глаза остались теми же. Только так я смог узнать его.
Меридий снова глянул в крипту. Оттуда пахло пергаментом и лампадным маслом.
Варнава, больше известный как Еретик, когда-то учился в Кесарии, столице римской провинции Палестины. Там он познакомился с Евсевием, знаменитым богословом. Библиотека Кесарии насчитывала более тридцати тысяч томов и представляла собой самый настоящий рассадник ереси.[47] Меридий всегда считал, что такое огромное количество книг может лишь смутить ум человеческий.
После нескольких допросов, проведенных совсем недавно, Меридий выяснил, что Варнава помогал Евсевию в его исследованиях и сделал открытие, представляющее собой угрозу самим основам истинной церкви. У него до сих пор стоял в ушах мрачный голос епископа Сильвестра: «Чудовищная вещь. Ни один, кто мог бы дать этой лжи распространиться, не должен остаться в живых».
