— Некоторые поступали и так, но фарисеи, как и мы, верили в телесное воскрешение. Разложение плоти очищало от грехов, оставляя кости чистыми и готовыми к воскрешению.
— Значит, традиция использовать оссуарии — чисто фарисейская?
— Я полагаю, что ее придерживались в первую очередь фарисеи, но это все, что мне известно.
Меридий осторожно подошел поближе к скелету. Оказавшись рядом с полкой, он увидел слева от себя проход, в котором разглядел еще по крайней мере две ступени.
— Похоже, там еще одна пещера, — сказал он. — Видимо, лестница ведет вниз.
— Нам н-нужен факел или лампа, — дрожащим от страха голосом произнес Альбион. — Может, нам лучше вернуться завтра с необходимым снаряжением, чтобы обыскать остальные помещения гробницы.
— Согласен, — ответил Макарий. — Уже темнеет. Когда мы вернемся в монастырь, я пошлю сюда монахов, чтобы они охраняли гробницу, пока мы снова не закроем ее.
— Закроем? — переспросил Меридий.
— Ну да. Хотя бы из уважения к мертвым, нам следует…
— Вероятно, нам надо поставить на место камень, закрывающий вход, и насыпать побольше земли, — согласился Меридий. — Иначе воры все равно сюда вернутся.
Макарий наклонил голову, задумавшись.
— Это хорошее решение, брат. Я направлю сюда завтра утром несколько рабочих с раскопок.
Макарий и Альбион полезли вверх по лестнице, загородив собой проходящий снаружи свет, и в гробнице стало совершенно темно. Меридий стоял внизу, глядя туда, где, как он знал, лежал скелет, укрытый саваном. Он ощутил странное покалывание в спине. Он что-то почувствовал или услышал. Может быть, подул ветер. Странный звук, похожий на тихий, печальный голос, становился все громче. За считаные мгновения он, казалось, наполнил всю гробницу.
Меридий попятился к лестнице. Его обуял такой страх, какого он не переживал за всю свою жизнь. Это не голос человека — в этом он был уверен.
Макарий и Альбион наконец выбрались наружу, и в гробницу снова проник дневной свет. Звук исчез. Меридий усилием воли заставил себя сделать глубокий вдох. Вместе со светом в гробницу вернулась полнейшая тишина.
— Меридий, ты идешь? — позвал его Макарий.
— Да.
Выйдя наружу в вечерний сумрак, он принялся молча проклинать себя за глупость и решительно зашагал в сторону городских ворот.
Лука сидел на лошади на вершине холма. Его подручные, те, кто остался в живых, тоже сидели на лошадях позади него. Атиний, женщина и двое монахов шли в сторону Иерусалима по проходившей внизу дороге. Он пристально посмотрел на женщину.
«Я еще вернусь за тобой, красавица».
— Чего мы ждем? — спросил Элиций. — Они и так нас опередили. Нам надо ехать.
— Сейчас, — ответил Лука, даже не оглядываясь на пожилого мужчину.
Святой город был похож на лоскутное одеяло, накинутое поверх холмов. В свете заходящего солнца массивные городские стены слегка отсвечивали синим. Они были проломлены во многих местах в ходе неоднократных осад и уже представляли собой не оборонительное сооружение, а скорее древние руины, состоящие из фрагментов уцелевшей стены, перемежающихся с кучами камней. Памятник, но не столько строительному гению иудеев, сколько мощи и превосходству Рима.
У самых Дамасских ворот Лука разглядел огромное сооружение, почти достроенное. Монастырь. Меридий должен быть там. Интересно, он тоже смотрит? Видит ли он, как проезжают мимо Атиний и его спутники?
— Я думал, они направятся в Аполлонию или Кесарию, и очень удивился, увидев их здесь, — покачав седой головой, сказал Элиций. — Меридий был прав: их нужно было спугнуть.
У пожилого мужчины было вытянутое лицо, похожее на собачью морду, с длинным носом и густыми лохматыми бровями. Он брился, но сейчас, после недели пути, его лицо покрылось клочковатой седой щетиной, что делало его еще старше на вид. Александр, второй сикарий, молча сидел на лошади в паре шагов позади них.
Лука продолжал следить за добычей. Атиний уже почти доехал до северных Дамасских ворот. При обучении на храмового стражника ему приходилось изучать план святого города. После смерти Иисуса Христа он превратился из земного города в небесный — небесный Иерусалим. Лука посмотрел на Храмовую гору и руины, когда-то бывшие самым священным местом на всей земле. Перевел взгляд на Цитадель, башни которой все еще возвышались на западе. Когда-то она была дворцом царя Ирода. Были видны котлованы огромных раскопов, осуществленных по приказу императора Константина. Над ними поднимались клубы пыли, и легкий ветерок уносил их на восток.
