Казалось, вся Флоренция, облачившись в лучшие одежды, явилась сегодня в собор. И неудивительно – был праздничный день и литургию должен был служить кардинал, племянник папы. Все родовитые семейства города собрались в соборе.
Кроме Медичи. Изабелла встала на цыпочки, чтобы получше рассмотреть окружавших ее людей. Лоренцо Медичи и его брата Джулиано еще не было, отсутствовал и Маттео. В последнее время кузен редко бывал дома. Катерина сказала, что Джулиано повредил ногу во время праздника, и Маттео с друзьями развлекал гостей Медичи. Но ведь Медичи не могли пропустить такую важную мессу?
Орландо тоже не было видно, и Изабелла почувствовала разочарование. Она даже самой себе не осмеливалась признаться, как сильно ей хочется увидеть его.
В соборе царил неумолчный шум. Шепот, пение на хорах, гул колоколов, лязг мечей в ножнах, шелест платьев, мелодичный перезвон драгоценных браслетов. Потом вдруг наступила тишина, бронзовые двери распахнулись, и в собор вступил Лоренцо Медичи со своей свитой.
Могущественный глава клана Медичи не отличался привлекательностью, подумала Изабелла, глядя, как он идет к отведенному ему месту у самого алтаря. Но его стоило написать. Покрытое оспинами лицо, чуть приплюснутый нос и тяжелая, выдающаяся вперед челюсть. Но больше всего поражала исходящая от него энергия.
За ним следовал роскошно одетый Джулиано. Он был немного бледен и шел, опираясь на плечо молодого светловолосого мужчины, которого Изабелла видела в Прато. Франческо Пацци – так сказала Катерина. В отличие от брата Джулиано не пошел к алтарю, он двинулся в противоположном направлении и исчез в толпе у дверей храма.
Это, по-видимому, был сигнал к началу мессы. Под перезвон серебряных алтарных колоколов появился кардинал в алом облачении. Перед ним шли священнослужители, размахивающие кадилами.
– Да помилует нас всемогущий Бог!
Изабелла старалась сосредоточиться на службе и не думать больше об Орландо, но снова и снова бросала невольный взгляд на собравшихся. Желание увидеть его было сильнее всех прочих.
Прогудел церковный колокол, и кардинал поднял над головой святые дары. Внезапно напоенную ладаном тишину взорвал чей-то крик.
– Народ и свобода!
– Что случилось? – испуганно спросила Катерина, вцепившись в руку Изабеллы.
Изабелла не видела ничего, кроме сгрудившихся вокруг нее людей. Паника охватила толпу, как приливная волна, смывая умиротворение и радость. Люди заметались, толкая друг друга. Собор наполнился криками и плачем. Изабелла почувствовала себя в ловушке. Она словно оледенела, замерев на месте.
– Купол падает! – прокричал кто-то.
Изабелла в ужасе подняла глаза. Со своего места она не видела купола, но и не слышала треска рушащейся кладки.
Прижавшись к Катерине, она пыталась понять, что происходит, найти выход. Кардинал Риарио все еще стоял у алтаря, спокойный, как статуя. Изабелла увидела спину Лоренцо Медичи – друзья втолкнули его в ризницу и захлопнули за собой тяжелые двери.
Обернувшись, Изабелла заметила Джулиано Медичи, распростершегося в луже крови на мозаичном полу.
Его недавний помощник, Франческо Пацци, стоял над телом, сжимая окровавленный кинжал. Какой-то мужчина бросился на него с пугающей яростью.
Охваченная ужасом, Изабелла прижала к себе Катерину, отчаянно стараясь защитить ее от страшного зрелища. У стены она заметила позолоченную ширму и потащила Катерину в это хрупкое укрытие. Толпа, сметая все на своем пути, двигалась к дверям. Изабелла обняла рыдающую кузину.
На ее глазах пышное, величественное зрелище превратилось в нечто страшное. Испуганные люди, метавшиеся по собору в поисках спасения, сталкивались друг с другом, спотыкались о тела упавших. В воздухе вместо ладана чувствовался металлический привкус крови.
Изабелла вдруг заметила высокую фигуру и светлые волосы Маттео. Она уже открыла рот, чтобы окликнуть его, но слова замерли у нее на губах. Маттео вынул кинжал. Напротив него стоял мужчина. Это был Орландо.
Божественно прекрасное лицо Орландо сейчас было перекошено от ненависти. В его взгляде, устремленном на Маттео, горела ярость. Изабелла едва узнала его. Весь мир вокруг нее изменился за долю секунды. Движения стали замедленными. Она смотрела на Орландо словно через затуманившееся стекло и не могла выдавить из себя ни звука. Ей показалось, что она очутилась в самом страшном из своих ночных кошмаров, который стал реальностью. И она была бессильна остановить этот ужас.
