Pre-emotion. Emotion. Post-emotion - страница 4

Какие-то истории будут познавательными, их задача — научить нас чему-то новому (например, документальные фильмы), а какие-то — развлекательными (художественные фильмы). Задача таких историй — вытянуть вас из рутины реальности и то развеселить (если речь о комедиях), то испугать (это я про фильмы ужасов), то заставить думать (тут я про детективы). Мои детские рассказы не дали бы зрителю ни первого, ни второго, ни третьего. Никакой полезной информации они не несли, да и развлечь придуманная мною сказка едва ли смогла бы.

Тысячи блогеров по всему миру регулярно сталкиваются с проблемой невозможности достучаться до аудитории. После нескольких тщетных попыток, с горечью забросив любимое дело, они удивляются тому, почему их видео совершенно никто не смотрит. Разумеется, дело не только в хитрых алгоритмах поиска YouTube, Instagram и прочих сервисов, но и в банальной привлекательности контента для конечного зрителя.

Рассказывая свою историю, мы должны четко определить:

— кого мы видим своим зрителем (определяем ЦА). Это пожилые люди, молодежь, женщины, мужчины, дети? Важность понимания аудитории определяет тему истории, ее структуру и подачу. О чем и как вы будете рассказывать? На какие эмоции давить? Скорее всего, темы, интересующие молодежь, не заинтересуют людей в возрасте, и наоборот. Все потому, что триггер на, скажем, проблемы со здоровьем не активируется у шестнадцатилетнего подростка, в то время как для пожилой женщины это будет весьма актуальной темой. Даже несмотря на легкость изложения, все тот же «Маленький принц» является сугубо взрослым произведением, ориентированным на возрастную ЦА. У юного читателя работа Сент-Экзюпери, скорее всего, спровоцирует лишь ТН-реакцию;

— что мы хотим предложить зрителю в рамках определенной ЦА. Нам хочется развеселить, научить или сделать и то, и то одновременно? Помните, что рассказывая историю, вы производите товар. Любой товар имеет цену, которая не всегда выражается в деньгах. Ценность для нас представляют зрители, решившие потратить час своей жизни на то, чтобы узреть плоды нашего творчества. И это, поверьте, дорогого стоит (даже в том случае, если мы при этом не заработаем ни копейки). Зритель не знает, что ждет его в конце — удовлетворение от увиденного или же сильнейшее разочарование, но время, что он тратит на просмотр, станет для нас важным признаком доверия. «Хорошо, я посмотрю — меня заинтересовала аннотация, постер и трейлер. Мне кажется, это должно быть интересно. Пожалуй, я инвестирую в это несколько десятков минут своей жизни». Время — невосполнимый ресурс. Доверяя свое время, зритель дает вам шанс. Ваша задача — не разрушить его ожидания.

Каждый раз, показывая свою работу аудитории, мы заключаем с ней сделку типа «автор — зритель». У нас есть отснятая работа, выступающая в данном случае товаром, и внимание зрителя, которое является ценой. Обе стороны хотят, чтобы сделка оказалась удачной: если зритель останется доволен увиденным, то, несомненно, повысит самооценку автора, а может даже и расскажет о работе своим друзьям и знакомым, чем, несомненно, расширит аудиторию фильма. В этом, повторюсь, заинтересованы обе стороны — как автор, так и зритель. Зритель хочет провести время за увлекательным просмотром, а автор — получить с этого свои дивиденды, не обязательно выраженные в денежном эквиваленте.

И речь тут не только про кино. То же самое происходит и при дружественных посиделках у костра:

— Эй, ребята, хотите историю расскажу?

— Давай, конечно!

Такую ситуацию можно проиллюстрировать примерно следующим образом:

Участник сделки справа предлагает участнику слева товар (историю) взамен на цену (время). Обе стороны заинтересованы в успешности такой сделки. Один хочет получить удовлетворение от похвалы, а другой жаждет с интересом провести пару минут своей жизни.

Прошу простить мне столь научные аналогии, особенно учитывая то, что мы находимся в поле искусства, а не экономики. Я лишь пытаюсь объяснить доступным мне языком, почему одни работы смотрят, а другие игнорируют. Почему одни «сделки» завершаются дружеским рукопожатием, а другие — хлопаньем дверей. Разумеется, причин тому может быть масса, и все сказанное мной — лишь очень упрощенная форма одного из аспектов взаимодействия между автором и зрителем.