При этом «провалы» при использовании «нормы» всегда рассказываются как анекдот и забавный случай. Например, Реформация (как движение по обновлению церкви) одним из своих постулатов выдвигала на первый план скромность. У Мишеля Пастуро можно найти размышления о том, как Реформация вообще и протестантская этика с ее приязнью к черно-серо-белой гамме, в частности, повлияли на то, как выглядели первые вещи массового производства: «Однако последствия протестантской хромофобии проявляются и за пределами XVII века […] особенно, на мой взгляд, начиная со второй половины XIX века, когда западная промышленность начинает в широких масштабах производить товары массового потребления.
Существование тесной связи между индустриальным капитализмом и протестантизмом очевидно, даже если не во всем соглашаться с Максом Вебером. Невозможно также отрицать того, что в Англии, Германии, Соединенных Штатах производство товаров повседневного пользования сопровождается моральными и социальными доводами, которые в значительной степени восходят к протестантской этике. Интересно, не из-за этой ли этики цветовая гамма первых массовых товаров была весьма сдержанной?
Удивительный факт: несмотря на то, что развитие химической отрасли уже некоторое время позволяло добиваться окрашивания товаров в разные цвета, первые бытовые приборы, первые устройства связи, первые телефоны, первые фотоаппараты, первые автомобили и т. д. (не говоря уже о тканях и одежде), – все товары, выпускаемые в промышленных масштабах между 1860 и 1914 годами, были выдержаны в черно-коричнево-серо-белой гамме. Как будто буйство ярких красок, которого можно было добиться средствами химии, было неприемлемо с точки зрения общественной морали (то же самое можно сказать о цветном кино, появившемся несколько десятилетий спустя).
Самый известный пример такого протестантского и хромофобского поведения связан с именем знаменитого Генри Форда (1863—1947) – основателя одноименной автомобильной фирмы, а также пуританина, неизменно озабоченного этическими вопросами, какой бы области это ни касалось: несмотря на пожелания покупателей, несмотря на двухцветные и трехцветные автомобили, выпускаемые его конкурентами, он до конца жизни, по моральным соображениям, продолжал выпускать машины исключительно черного цвета!»6
Для тех, кто хотел бы своими глазами наблюдать хромофобию, рекомендую фильм Гэри Росса «Плезантвиль» (1998) где герой попадает в чёрно-белую действительность, пропитанную протестантской, даже викторианской нормой, и начинает «расшатывать лодку». Постепенно, с распространением «другой» морали, в фильме появляются отдельные многоцветные локации, люди и, наконец, почти все становится цветным. У многих героев фильма из-за этого начинается паника и истерика.
Итак, что такое тактика выживания «норма»? Это метод мышления, который предполагает наличие набора готовых решений. Как сам набор в целом, так и отдельные его части имплицитно включают в себя прописанный алгоритм действий, рассчитанный результат, поощрение в случае правильного исполнения и наказание в случае неисполнения. Причем поощрения и наказания могут быть, как рациональными, так и иррациональными. Одним из главных свойств тактики выживания «норма», является тот факт, что она вообще предлагает такой вариант выигрыша, как «иррациональная выгода». То есть, одобрение сообществом при соответствии «норме», принятой сообществом, уже может быть в принципе воспринято индивидом, как выгода. Здесь хочется отослать читателя к работам Роберта Ауманна, нобелевского лауреата по экономике, математика, который занимается теорией игр. В частности к его термину «рациональность правила». С помощью этого понятия обосновывается иррациональное (с точки зрения формальной логики) поведение, которого придерживаются участники «игры» в случае, когда, как им кажется, с ними поступают несправедливо: люди готовы полностью отказаться от вознаграждения, при условии устранения (кажущегося им) нарушения базовых правил7.
При этом готовые решения, из которых состоит тактика выживания «норма», чаще всего по природе своей являются мифом.
