Попробовал засунуть чайную ложку. Арнольд захихикал похабно. Сергей склонился над ним, разглядывая с ненавистью. Вдруг снова бросился к окну. Сложив столик, плача, повис на ручке. Окно поддалось наконец, съехало вниз.
Сергей поглядел на свои обломанные ногти. Включил радио. Заиграла восточная мелодия.
Арнольд что-то промычал.
Сергей выключил свет. С трудом поднял Арнольда, потащил к окну. Тот захихикал и вдруг плюнул в Сергея.
Сергей заткнул ему рот его же галстуком, потащил выше, но не мог поднять на уровень щели.
Арнольд выплюнул галстук и снова захихикал.
— Выходить же надо! — заплакал Сергей.
— Выходить? — удивился Арнольд и сам полез в окно.
Сергей стал подсаживать его.
Высунувшись в темноту, Арнольд заорал что-то веселое.
Сергей, обхватив его за ноги, толкал вверх, в окно.
— Лезь!..
Арнольд за окном вдруг перестал петь. Его вырвало.
Сергей, тяжело дыша, стоял, глядя на его ноги, потом устало стал втаскивать его назад. Из последних сил втащил, уложил на полку.
В дверь постучали, еще раз.
Сергей поднял столик, вытер лицо, открыл дверь.
Зашел парень, за ним девица с сумками и сетками.
Арнольд, вытирая рот рукавом пиджака, пробурчал.
— Это ко мне… Прошу садиться…
Сергей извинился, вышел, взял полотенце.
В туалете он долго умывался, мочил голову. Открыв окно, просвежался. Снова мылся. Вышел. Пошел, пошатываясь, в купе.
Дверь оказалась запертой. Он постучал. Еще раз. Сильнее. Подергал ручкой.
Дверь чуть приоткрылась. На него глядел глаз.
Сергей взглянул на номер купе. Дверь открылась сильнее. Парень в плавках, загораживая грудью проход, высунулся, прошептал:
— Мужик, ты знаешь, ты походи полчасика.
Дверь захлопнулась.
Сергей сел у двери на откидной стул, посидел. Вытер лицо влажным полотенцем, встал. Пошел по вагону, дернул дверь в туалет. Раздраженный женский голос.
Сергей прошел в другой туалет, дернул дверь. Тоже послышался голос.
Он вытер лицо. Вернулся к купе. Прислушался.
Поезд стал тормозить. Сергей забеспокоился. Постучал к проводнику. Тихо. Поезд встал.
Сергей открыл дверь в тамбуре.
Тихо. Тусклая ночь. Звенящая насекомыми степь.
Он спустился на насыпь, приготовился помочиться: наверху в открытом окне купе торчала не мигая огромная женская голова.
Сергей отвернулся, поправил полотенце, прошел к какому-то бараку в пяти шагах от поезда, зашел в него, изготовился.
— Т-с-с, — сказал кто-то ему тихо.
Он увидел блеснувший ствол, затем узкое лицо высокого парня с тонкими усиками. Лицо было русское. Усики нервно подрагивали.
Сергей стоял, опустив руки, и мочился.
Парень, приставив обрез, косил глазами на пути. По путям шло пятеро милиционеров, все с оружием в руках. Они тихо переговаривались по-татарски и светили фонарями под поездом.
Один из них что-то спросил женщину, та ответила. Милиционер осветил Сергея, и они двинулись дальше.
Сергей мочился и смотрел на обрез. Парень косил глазом на милиционеров, усики его подрагивали.
Поезд тихо тронулся. Кто-то в купе включил радостную музыку. Светя окнами, вагоны все быстрее пролетали мимо барака. Прошел последний и снова тихо стало.
Парень выглянул из барака, уперся обрезом Сергею в бок и ласково потянул его за локоть в степь.
Сергей старался на ходу застегнуть брюки.
Парень держал его под руку. Они шли в темноте, как два старых приятеля.
Тускло блестя капотом, из темноты вырос грузовик.
Парень тихо подергал ручки дверей. С левой стороны поддалась.
Парень обрезом осторожно затолкал Сергея в кабину. Сел сам, порывшись в карманах, потыкал чем-то в замок зажигания.
Тихо тронулся, не включая фар. Отъехав метров сто, включил фары, выжал на полную.
Они понеслись в степь, уходя все дальше от железнодорожного пути.
Машина встала. Кругом темнота. Не заглушая мотора, парень включил в кабине свет. Не глядя на Сергея, достал из-за пазухи бутылку водки, скусил губами пробку, приложился прямо из горлышка. Вытер губы, шумно выдохнул.
Повернулся к Сергею, протянул ему.
Сергей тоже приложился. Поморщился, закашлялся.
Парень забрал бутылку, спрятал. Положил руку на рукоятку скоростей. Кивнул на дверь.
Сергей открыл дверцу, оглянулся. Полотенце так и лежало на его плече. Парень подмигнул ему.
