— Старый ворчун! Ты что, не рад? Я вернулась.
Я взял себя в руки.
— Что ты говоришь! Здорово… Давно?
— Вчера утром. И все это время пытаюсь до тебя дозвониться. Где ты пропадал? — В ее голосе слышался упрек.
— Я не хотел быть здесь в сочельник. Решил куда-нибудь уехать, чтобы не сидеть в четырех стенах.
— Ты не хочешь с нами пообедать? У нас будет огузок. Он уже стоит на огне.
— Хочу… А кто еще будет?
— Я привезла Ману. Герд… я так рада, что увижу тебя! — Она чмокнула меня через трубку.
— Я тоже, — сказал я и ответил тем же.
Потом я долго лежал в постели, медленно возвращаясь в настоящее. В свой привычный мир, в котором судьба не гоняет сквозь дрейфующие льды никакие корабли и не заставляет плясать никаких марионеток, в котором не закладывают и не опечатывают никаких фундаментов и не творят историю.
Рядом с кроватью лежал рождественский выпуск «Зюддойче цайтунг». В нем приводилась статистика аварий в химической промышленности, связанных с высокотоксичными веществами, за прошедший год. Я отложил газету в сторону.
Мир не стал лучше после смерти Кортена. Чего я добился? Преодолел свое прошлое? Покончил с ним?
На обед я опоздал.
20
Ах, вот, оказывается, где собака зарыта!
В первый день рождественских праздников в новостях не было сообщения о смерти Кортена, на следующий день тоже. Время от времени мне становилось страшно. Когда раздавался звонок в дверь, я испуганно вздрагивал и ждал, что сейчас в квартиру ворвется полиция. Блаженствуя в объятиях Бригиты, я временами с тоской спрашивал себя, не последняя ли это наша ночь. Несколько раз я представлял себе сцену своей явки с повинной в кабинете Херцога. Или, может, лучше дать признательные показания Нэгельсбаху?
Но чаще я был исполнен фаталистического спокойствия и наслаждался всеми радостями жизни в эти предновогодние дни, включая и кофепитие со сливовым пирогом у Шмальца-младшего. Маленький Мануэль мне понравился. Он отважно пытался говорить по-немецки, без ревности воспринял мое утреннее присутствие в ванной и не терял надежды увидеть снег. Сначала мы проводили наши культурные мероприятия втроем — побывали в Долине сказок на Кёнигштуле>[151] и в планетарии. Потом мы стали гулять с ним вдвоем. Он оказался таким же страстным любителем кино, как и я. Когда мы с ним вышли из кинотеатра после просмотра фильма «Свидетель»,>[152] у нас обоих были мокрые от слез глаза. Во «Всплеске»>[153] он не понял, почему русалка любит этого типа, хотя тот так дурно с ней обошелся. Я не стал объяснять ему, что так всегда и бывает. В «Розенгартене» он сразу раскусил нашу с Джованни игру и тоже включился в нее. После этого его уже было не заставить нормально произнести ни одного немецкого предложения. По дороге домой после катания на коньках он взял меня за руку и сказал:
— Ты всегда у нас, когда я приезжать еще раз?
Бригита с Хуаном решили, что Мануэль следующей осенью пойдет в мангеймскую гимназию. Может, я следующей осенью уже буду сидеть в тюрьме? А если нет — будем ли мы с Бригитой вместе?
— Пока не знаю, Мануэль. Во всяком случае, в кино мы будем ходить вместе.
Дни проходили, а Кортен все не становился героем газетных публикаций — ни в роли погибшего, ни в роли пропавшего без вести. Бывали моменты, когда мне хотелось, чтобы эта история обрела какой-нибудь конец. Но потом я опять благодарил судьбу за подаренное мне время. На третий день я позвонил Филиппу. Он стал сетовать на то, что в этом году до сих пор еще не видел моей елки.
— И где ты вообще был в последние дни?
Тут мне и пришла в голову мысль о новогодней вечеринке.
— Я собираюсь кое-что отпраздновать. Приходи ко мне тридцать первого, я устраиваю у себя праздник.
— Привести тебе что-нибудь этакое, тайваньское?
— Спасибо, не надо. Бригита вернулась.
— Ах, вот, оказывается, где собака зарыта! Но для себя-то я могу кого-нибудь привести на твой праздник?
Бригита, которая слышала мой телефонный разговор с Филиппом, спросила:
— Праздник? Что за праздник?
— Отпразднуем Новый год с твоими и моими друзьями. Кого бы ты хотела пригласить?
В субботу после обеда я зашел к Юдит. Она собирала чемоданы, чтобы завтра отправиться в Локарно. Тиберг хотел на новогоднем приеме в Асконе ввести ее в тессинское общество.
