* * *
В бразильском Сальвадоре проходила Всемирная конференция по миссии и евангелизации. Под занавес ее одна из подгрупп неожиданно вставила в свой документ, который должен был приниматься пленумом, примерно такие слова: «Бог создал людей разными – белыми и черными, мужчинами и женщинами, гетеросексуалами и гомосексуалами. Все это – богатство образа Божия в человеке». Протестовали только представители нашей Церкви. Больше всего меня удивило то, что молчали греческие архиереи…
Выступила одна наша молодая делегатка – никакой реакции. Присоединился к ней архиепископ Белгородский Иоанн – то же самое. Тогда я взял чистый лист бумаги, написал на нем несколько слов протеста, поднялся и сказал: «Те, кто не согласен с этой формулировкой! Давайте будем ставить подписи и покидать эту конференцию». Тут руководство форума закопошилось, быстро собрало согласительную группу с моим участием, и в результате чудовищная фраза была исключена.
Впрочем, на этом дело не закончилось. Когда я выходил из зала, на улице собралось несколько активисток-лесбиянок, которые подошли ко мне и со слезами на глазах заявили, что такие, как я, распяли Христа и жгли евреев в газовых камерах. Я попытался что-то сказать им о Священном Писании, о его нравственных истинах. А они цитировали Всеобщую декларацию прав человека. Между прочим, речь шла о «христианских» деятельницах… Но зачем им Библия? Для них главный критерий веры – общественное мнение. В лучшем случае – зафиксированное в законах. Словом, что нам нравится, то и истина. А если это еще и принято обществом, то вообще не смей пикнуть против. Они бы Христа не распяли – просто посадили бы за «экстремизм»… Да и евреям запретили бы носить пейсы – чтоб не пропагандировали маскулинность и религиозный фанатизм.
* * *
Еще одна история из жизни экуменических организаций. Некая немецкая лютеранка – известная защитница прав человека – многократно говорила, что церковным общинам нужно очиститься от тех, кто сотрудничал с коммунистическими спецслужбами. Я тогда поднялся и сказал: «Не вижу разницы с теми, кто сотрудничал со спецслужбами западными. Давайте и ими займемся, ведь они тоже могли действовать морально сомнительными методами». Ответом было гробовое молчание. Ведь у наших западных коллег логика сейчас простая: победитель всегда прав. В том числе победитель в холодной войне.
Один высокопоставленный французский протестантский пастор как-то признался мне: он сомневается, что в 1905 году его единоверцы поступили правильно, поддержав закон о радикальном отделении Церкви от государства. Тогда все их мысли были направлены на то, чтобы бороться с «монстром» – доминирующей Католической Церковью, ослабленной Французской революцией, но еще очень сильной. К началу же XXI века протестанты увидели, что идеология laicitê – утрированной светскости – коснулась и их, поскольку привела к тотальному устранению религии из жизни общества.
Теперь, особенно перед лицом исламского вызова, французы совершенно растерялись, не имея религиозной и моральной почвы под ногами. Не урок ли это нашим, российским протестантам и католикам? Не вредят ли они, в конце концов, сами себе, подчас солидаризируясь с «антиклерикалами» против Православия?
* * *
Многие западные христиане, подчиняясь тамошней массовой культуре, гонят прочь мысли о смерти, стараются до последнего не замечать ее. Как-то на одной межхристианской встрече меня попросили прочесть православную молитву. Я выбрал просительную ектению. Собравшихся поразило одно из последних прошений: «Христианския кончины живота нашего… у Господа просим». Одна дама потом весь вечер молчала, а под конец спросила меня: «Как можно молиться о смерти? Ее же нет…»
Многие современные либеральные протестанты на самом деле исповедуют язычество – не шаманизм, конечно, а просто культ земной жизни с ее комфортом, удовольствиями и наслаждениями. На ассамблее Всемирного совета церквей я раздал некоторым из западных протестантских делегатов следующую пародию на их мировоззрение, недалеко, впрочем, отстоящую от истины.
«Десять заповедей»:
